( Не) пара для вампира (СИ)

— Помогла успокоиться, и твоё тело перестроилось само, — пояснила, поглаживая тыльную сторону ладони подушечкой большого пальца. — Тебе испытал боль?

— Нет, — скорее страх, но в нём я признаться не захотел. — Что за дьявольщина?

— Думаю, это твой зверь, — вампиресса уложила меня в постель и устроилась на груди. — На пике ты утратил контроль. Возможно, объединённые общим мощным чувством и желанием вы вошли в единство. Я слышала о слиянии от друзей отца, но они считали его выдумкой.

— Слиянии? — напрягся и попытался подняться, но возлюбленная не позволила: уселась верхом и надавила ладошками на грудь, вынуждая откинуться на подушки.

— Да. Учителя Лотти объяснили тебе, что вампиры Дракарда стараются держать баланс между человеческой половиной и звериной. Для нас отдаться зверю и слиться с ним сродни безумию. Отринув человеческие чувства и эмоции, можно к ним и не вернуться, если тебя никто не держит. Но чистокровные считают, что так было не всегда.

Ласковые ладони жены скользили по груди и плечам, отвлекая от липкого страха, стремившегося выморозить внутренности. Николь, похоже, гнетущего ужаса не разделяла, поэтому её любовь и спокойствие крошили лёд и помогали оттаять.

— В тебе течёт кровь первородных, Марк, — напомнила вампиресса. — Легенды гласят, что основатели Дракарда могли принимать истинный облик, от которого у современных вампиров остались лишь клыки и изменение цвета глаз. Правда, упоминаний так мало, что никто не знает, что он из себя представлял и как менялось тело.

— Час от часу не легче, — выдохнул, запустив пальцы в волосы.

Я не сомневался, что нашу брачную ночь запомню навсегда, но произошедшее — это перебор. Я намеревался сливаться с женой, а не с истинной сутью.

Мне и так всё время приходилось контролировать жажду и эмоции, чтобы скрывать горящие потусторонним синим светом глаза, а теперь сильное возбуждение или потрясающий оргазм грозили превратить меня в чудовище?..

— Не в чудовище, а в того, кто ты есть, — поправила Николь и погладила меня по волосам, а я чертыхнулся в мыслях, поняв, что озвучил вопрос, хотя не собирался.

— К тому же, это догадки, — продолжала вампиресса, подавшись ко мне. — Оба наших мира сотни лет не знали первородных. Ты уникален, так что нам в любом случае предстоит разбираться вместе. Я знаю одно: не бойся и не подавляй внутреннего зверя. Не повторяй моих ошибок.

— Я люблю тебя, — прошептал, глядя в её глаза, и коснулся дрогнувших губ.

Бессмертная лежала на мне, и мы целовались, позабыв обо всём, даже о моём более чем странном наследстве по крови.

— Я тоже люблю тебя, Марк, — улыбнулась жена и выпрямилась, сидя на мне. — Конечно, ваш с истинной сутью сюрприз не перебить, но у меня тоже есть для тебя подарок.

Я дёрнул бровью, а Николь с нежностью положила ладони себе на живот:

— Правда, его придётся подождать ещё несколько месяцев.

— Ты серьезно?.. — спросил, как дурак, не в силах поверить своему счастью и приподнялся на локтях. Любуясь моим смятением, вампиресса кивнула. — Какой срок?

— Около тринадцати недель, — порозовев, призналась она. — Ты рад?

— Рад — неподходящее слово, — усмехнулся и накрыл её ладони своими. — Каждый раз, когда кажется, что счастливее быть уже невозможно, ты превосходишь мои ожидания.

Николь просияла и, наклонившись ко мне, поцеловала. Я прошёлся ладонями по спине, талии и животу вампирессы. Если бы она не сказала, я ни за что бы не догадался, поскольку её фигура не изменилась.

— Давно ты знаешь? — спросил, восстанавливая дыхание. — Ты такая худенькая.

— Пользуйся, пока можешь, — хмыкнула бессмертная и легла на спину рядом со мной, игнорируя борозды от когтей в постели. — Около месяца.

— И ты мне ничего не сказала? — навис над ней, опираясь на локоть и высматривая в бесстыжих глазах хоть намёк на раскаяние. — Более того, заставила потерять голову от страсти. А если бы я навредил тебе или ребёнку?

— Потому и не сказала, — рассмеялась жена и чмокнула меня в нос. — Ты бы начал думать, сомневаться, волноваться и пропустил бы всё удовольствие от первой брачной ночи. И я оказалась права.

— Ты невыносимая, — покачал головой, а Николь, не скрывая лукавства, положила ладонь мне на затылок и притянула к себе. — Избалованная… — долгий томный поцелуй, заставляющий сердце биться чаще. — Безрассудная… — и снова плен чувственных губ.

— И любимая? — подсказала маркиза, сверкнув озорными голубыми глазами.

— Самая любимая, — подтвердил охрипшим голосом, слишком хорошо зная, что повлечет за собой игривый взгляд возлюбленной.

Второй раз стал долгим, нежным и бережным и обошёлся без эксцессов со стороны тёмной сущности. В общем, таким, как у нормальных людей в свадебную ночь. Если бы мы были нормальными или хотя бы людьми.

На закате, восполнив силы и приведя себя в порядок, мы погрузились в объятия сумрачного города. По моей просьбе Николь вновь надела дерзкое подвенечное платье, и мы устроили фотосессию в необычных и красивых местах Манополиса.

Минувшим вечером свадебный фотограф отработал своё, но я уверен, что никто не снимет аристократичную вампирессу лучше, чем я сам.