( Не) пара для вампирессы (СИ)

Приняв происходящее как данность и отложив логические вопросы на потом, я понял две вещи: во-первых, если могу думать и двигаться, да и не вырубился, значит, я везучий сукин сын вдвойне и никаких решающих сосудов не задето.

И, во-вторых, на моей стороне преимущество.

Вампирша не ожидала от жертвы такой прыти, так что надо продолжать действовать на опережение. Если найдётся в квартире ещё что-нибудь из серебра, то в моих руках окажется хоть какое-нибудь оружие против затаившейся акулы.

Серебро, вопреки ожиданиям, нашлось!

Причём там, где я меньше всего ожидал его встретить: у себя на боку.

В экстренной ситуации память обострилась, и я вспомнил, как недавно реанимировал почерневшую цепь на пояс джинсов. А что из металлов чернеет? Серебро!

Может, и другие, конечно, но в тот миг я ни минуты не сомневался, что серебро и только оно, родименькое. Мозг деловито сложил два и два, получил четыре, а дрожащие от радостного возбуждения пальцы в это время уже отстёгивали её.

Лотерейный билет, что ли, купить?..

Воодушевлённый неожиданной находкой, я выстроил в мыслях короткую тактику.

Шаг один: срываемся с места и при этом не теряем сознания и ориентации в пространстве.

Шаг два: набрасываемся на оторопевшую от такой наглости вампиршу и связываем ей руки серебряной цепочкой. Подпункт два: цепочка не ахти как завязывается, но, раз благородный металл жжёт кожу, сильно рыпаться девица не должна, так что сориентируемся по ситуации.

Шаг три: валим загнанного зверя на пол и решаем, что делать дальше.

Идеально! Пришёл, увидел, победил! Доминируй, властвуй, унижай!

Движимый всеми идиотскими лозунгами, которые мой воспалённый мозг сумел припомнить, я вырвался из своего убежища и напал на Николь.

План сработал почти без запинок: не ожидая нападения бойкой жертвы, девушка лишь отпрянула и закрыла лицо руками. Вампирские глаза медленно светлели, становились прежними.

В тот момент, признаться, мне стало не по себе: несмотря ни на что, я почувствовал, что не защищаюсь, а скорее атакую. Отогнать назойливые укоры дурной совести помогла сама Николь:

— Убью! — прошипела девушка, и острые клыки клацнули у самого лица.

Рефлексы сработали быстрее, чем я успел испугаться, так что я припечатал злополучную гостью щекой об пол и, как сумел, связал руки за спиной серебряной цепью.

Вампирша сопротивлялась и извивалась, словно змея — на удивление сильная и выносливая змея — так что пришлось оседлать её, навалиться на спину всем весом, чтобы хоть как-то удержать её на месте.

— Ненавижу! — взвыла упырица нечеловеческим голосом — таким грозным, что у меня волосы зашевелились на загривке, однако я не выпустил добычи из рук. — Молись, чтобы я не высвободилась, смертный! Я разорву тебя на части!

Страстное обещание придало уверенности в собственной правоте, и я стянул цепочку вокруг её запястий. Николь закричала — испуганно и отчаянно, и я опять почувствовал себя последней мразью.

Да что со мной такое?!

Эта нечисть ходячая обещает мне мучительную смерть, а я считаю себя неправым?

Стиснув зубы, отшатнулся, осмотрел своё творение придирчивым взглядом.

Вампирша шипела, и выражение боли и ненависти сливалось с таким же шипением обгоравшей кожи на запястьях. Как бекон на сковороде — и смешно, и жутко. Решив, что я конченый урод, и тем самым облегчив себе муки совести, двинулся в ванную.

Короткий осмотр у зеркала показал, что у страха глаза велики: выглядело место укуса, конечно, мерзко, но вовсе не походило на разорванные глотки, которые люди привыкли видеть в кино.

По сравнению с ними две припухшие и посиневшие дырочки казались сущей мелочью.

Достав из зеркального шкафчика аптечку, обработал повреждённое место и заклеил его широким квадратным пластырем. Легко отделался. То ли вампирша промахнулась, то ли не слишком старалась меня убить.

Что ж, после проделанных с ней махинаций во второй раз она точно постарается! А потому лучше не давать ей такой возможности.

Когда я вернулся в общий зал, ундина слабо извивалась на полу и выглядела не лучшим образом. Видно, силы покидали её, а вместе с ними иссякал и гнев. Наконец, она уронила голову на пол. На щеках блестели слёзы.

Я осмелел до того, что нагло переступил через неё и открыл холодильник.

Сам удивился собственному безразличию, но я ощущал такую дьявольскую слабость, что хотелось одного: завалиться спать. В связи с распластавшейся на полу хищницей я не мог позволить себе такой роскоши, а значит, следовало поесть, чтобы восстановить силы.

В микроволновку отправились остатки вчерашнего ужина — куриная грудка и стручковая фасоль. Рассудив, что не помешало бы немного углеводов, я также кинул на стол шоколадный батончик. Зачем-то налил себе кофе.

Пока я разбирался с поздней трапезой, вампирша перестала шевелиться.

«Неужто померла? — рассеянно подумал я, пережёвывая орехи с нугой, не спуская с неё пристального взгляда, словно в любой момент коварная девица могла исчезнуть. — Это что, думать, как избавиться от тела?»