Не по шаблонам (СИ)

- Она кусается, - изумленно сказал я, наблюдая, как котенок с шипением скорее обсасывает мою руку, а не кусает, так как никаких зубов еще нет и в помине.

Джастин быстро оказался рядом и тоже с удивлением наблюдал за поведением нашего ребенка. В силу кошачьих ген, она была очень проворна с самого рождения и хорошо чувствовала свое тело и могла им управлять. Вот и сейчас она умудрялась одновременно отталкивать держащую ее руку ножками, кусать губами вторую мою руку и бить ее же маленькой ладошкой.

- Характер у нее точно не в меня, - усмехнулся Джастин и успокаивающе провел пальцем от макушки до носика дочки несколько раз, что неизменно заставляло все ее тело расслабиться и заурчать.

- Да уж, - только и смог ответить я, все еще с удивлением смотря на дочь. Я, конечно, знал, что рождающийся котенок в первые месяцы мало похож на человека и руководствуется только животными рефлексами кошки, но чтобы настолько явно. Удивительно.

Первая прогулка

POV Jastin

До нашего отъезда из Америки осталось всего несколько дней. И сегодня, когда Брайан занимался поиском арендаторов для нашей квартиры и показывал ее сразу нескольким парам, мне, наконец, было разрешено выйти с дочкой погулять.

Накинув на плечи лямки от детской переноски и кое-как усадив туда капризную сегодня Кимберли, я вышел на улицу и не спеша пошел к своему любимому парку.

Погода в конце апреля стояла просто чудная, солнце уже нещадно палило, и я скрывал свою светлую кожу (а заодно и ушки) под бейсболкой и темными очками. В парке, дождавшись по-настоящему весенней погоды, было полно народу, настолько, что даже дышать трудно.

Я старался не подходить ни к кому близко, чтобы не нервничать самому и не нервировать и так неспокойную Кимберли. Дети носились вокруг, кружа в каких-то странных играх, со всех сторон кричали родители. Все это било по моему чувствительному слуху, и я постарался скорее свернуть на дальнюю дорожку подальше от детских площадок.

В тени огромного старого дуба, привалившись к стволу, я смог, наконец, спокойно вздохнуть, спрятавшись от любопытных глаз и палящего солнца. Вытащив малышку из переноски, я уже собирался слушать обвиняющее мяуканье за неподобающее отношение с ее принцессиной попой и таскание в плотном коконе, но она на удивление была спокойна и увлеченно рассматривала все вокруг, крутясь в моих руках.

- Нравится? – улыбаясь, спросил я дочку, на что она только дернула ушками, но даже взглядом меня не удостоила. Маленькие ушки только на днях открылись и еще совершенно бестолково крутились в разные стороны, не слушаясь рефлексов хозяйки. Я по инерции подергал одним ушком, будто проверяя все ли в порядке с моими собственными.

- Хочешь кушать? – еще раз попробовал я, но реакции опять не последовало. На мое плечо опустилась бабочка, и Кимберли не моргая застыла в моих руках, разглядывая диковину. Под пальцами я почувствовал, как начал вибрировать хвостик в попытках повилять, а из глубины маленького тельца послышалось шипение, которое когда-то станет рычанием, и я понял, что малышка собирается охотиться на насекомое. Это было бы забавно увидеть, но она еще слишком маленькая для этого и отпускать ее дальше пределов большой кровати еще опасно, поэтому я только сильнее сжал ее в руках и успокаивающе провел по позвоночнику пальцами. Это действовало безотказно, так же, как и движения пальцев от макушки до носа.

Ловко перехватив малышку, я достал бутылочку из кармана переноски и привлек внимание Кимберли.

- Смотри, какая вкуснятина, - приговаривал я, открывая крышечку, но дочку красивая бутылочка интересовала мало. Она впервые оказалась в таком красивом месте, где вокруг летали птички, шумели листья на деревьях и красивые бабочки кружили вокруг, что никакое лакомство ей было не нужно. Но все же, когда запах молока достиг рецепторов, рефлексы взяли свое, и дочка стала чмокать губами в поисках бутылки, но не отрывая взгляда от птицы рядом. Так мы и сидели под дубом несколько часов – то кушали, то дремали, то разглядывали разную живность.

Восторгу ребенка не было предела, хотя она и показывала радость довольно сдержано, как и ее папочка-Брайан, но я уже хорошо разбирался в мимике ее лица и видел, как загорались мои собственные глаза на этом беспристрастном личике при появлении какого-то нового чуда перед глазами. А чудом было буквально все, ведь раньше мы гуляли только на крыше нашего дома, не решаясь выйти на улицу, а там разве что птицы издалека были видны.

Вдруг я почувствовал что-то, какое-то дурное предчувствие тянущее все мышцы и сковывающее движения. Голова сама повернулась туда, где казалось, притаилась опасность.

- Джастин… - выдохнул кто-то рядом, и я в ужасе сжался. Дочь молниеносно была отправлена в кокон на моем животе, и я неосознанно принял позу, защищая ее.

– Привет, - подняв руки, из-за ближайших кустов вышел Элайджа и с улыбкой направился к нам. Вот только улыбка была совсем не теплой и дружеской. Я буквально кожей чувствовал какой-то подвох и активизировал все рефлексы, которые только есть у кошки.