Не по совести

Углубляя их дальше сверлящим движением, он стал тянуть голову неприятеля вниз, поднимая его со своего стула и отводя юношу от стола, словно осла. Трое других одновременно вскочили из-за удобной мебели ресторана и бросились в сторону подошедших непрошенных ими «гостей». Холоду пришлось защищаться. В тот же миг, он попал в самый центр кровавого месива. Отовсюду сыпались удары руками, ногами, летели стулья, опрокидывались столы, хрустели трещавшие кости, слышались шлепки о голую кожу, летела брызгами кровь. Поднявшиеся со своих мест посетители, желавшие прекратить подобное безобразие, сами невольно втягивались во всеобщую битву, пока в ней не стали участвовать все гости этого заведения. Все крутилось вокруг, словно шевелящийся улей, придавая некогда привлекательным помещениям вид опустошения и полной разрухи.

Сотрудники развлекательной «забегаловки», не в силах самим обуздать этот хаос, были вынуждены вызвать представителей правоохранительных органов. Приехавшие сотрудники ОМОНа Нижнего Новгорода, не разговаривая ни с кем долго и не ища виноватых, «положили» всех на пол, добавив к общим повреждениям в зале предупредительные автоматные выстрелы, осыпавшие с потолка штукатурку. Когда все поняли, кто здесь главный, и купаясь в крови, продуктах питания и разлитых напитках, приняли наполненные спокойствием позы, участников этой невольной массовой драки стали по одному выводить на улицу, где сажали в полицейский автобус, чтобы вести в ближайший участок, для проведения разбирательства. Не миновала эта участь и курсанта Академии полицейских.

Весть о его участии в столь значимых беспорядках достигла и стен учебного заведения, где сразу же встал вопрос о его немедленном отчислении. Холод сам бы не за что не решился сообщить родителям о столь прискорбном окончании своей не начавшейся еще даже полицейской карьеры, но этот труд взял на себя декан их факультета, состоящий в близкой дружбе с главой их семейства. Вячеслав Александрович собрался за пару часов и немедленно выехал на выручку к сыну. Не пожелавшая оставаться в стороне в том случае, когда решалась судьба ее любимого сына, мать также вызвалась сопровождать своего мужа.

По прибытии Холод-отцу стоило огромных усилий и пришлось подключать все свои связи, чтобы замять это громкое дело, убедив ректорат дать его несмышленому мальчику еще один-единственный шанс. После звонка из Москвы, в Академии к словам полковника нашли надлежащее понимание, спустив этой вопиющий случай на «тормозах». Когда все технические моменты были урегулированы, Вячеслав Александрович решил, что пришла пора «вправить» сыну мозги. Зайдя к нему в общежитие, где тот уже паковал свои вещи, отец, одетый в форму полковника, грозно крикнул столпившемся возле нерадивого сотрудника верным товарищам:

- А, ну-ка, быстро пошли все отсюда.

Видя столь представительного мужчину, никто повторного предложения не потребовал, а поспешили выполнить отданное им приказание. Лишь только они остались втроем (женщина ни в коем случае не пожелала отстраняться от их общего дела и везде сопровождала дорогого супруга), отец грозным голосом произнес:

- Что, сынок, доигрался? Ты представляешь, чего мне стоило договориться о том, чтобы тебя не отчислили? Связался с каким-то закоренелым преступником, участвовал в организации массовых беспорядков так, что вас даже ОМОНом пришлось разгонять. К чему ты стремишься, Андрюша? Объясни нам, пожалуйста, а то мы с матерью чего-то не понимаем. Хорошо еще владелец ресторана не стал выдвигать обвинение, в связи с причиненным ущербом, и удалось решить с ним вопрос незначительной суммой, а так бы все – полетел солнцем палимый «на улицу».

«Было бы странно, если бы он чего-нибудь выдвинул», - подумал про себя молодой человек, прекрасно знавший от самого «Чибиса», что он «крышует» тот ресторан и получает с него часть его прибыли. От посетившей его мысли Андрей невольно озарился ухмылкой, что вызвало явное недовольство родителя:

- Он еще и смеется!? Мать посмотри, как ему весело. Мы тут с ног сбиваемся, чтобы загладить его вину, а он усмехается. Как, прикажете, это все понимать?

- Я думаю, что знаю причину, что привела к такому поведению нашего сына, - произнесла добрая женщина, - мне кажется все дело в его несчастливой любви. Может пришла пора подумать о счастье нашего мальчика и дать ему разрешенье на брак с этой девушкой.

Вячеслав Александрович выпучил глаза от таких речей своей любимой супруги, вставшей на защиту «нашкодившего» ребенка, и не в силах больше бороться с этой, как он считал, сговорившейся парочкой, махнул рукой и, в сердцах, произнес:

- Делайте, что хотите, лишь бы больше подобного не случалось. Я уже согласен на все.

И не много строже добавил:

- Только, отнюдь, не в ущерб обучению. Сейчас вторник. Дождешься выходных, а там, я договорюсь, и поедешь к своей порочной возлюбленной.