Не по сценарию

Они с Кэйт были одной из множества пар, танцующих или разговаривающих друг с другом, пока Джейсон и Наоми снимали свою большую, насыщенную эмоциями сцену.

Кэйт заняла свое место напротив него за одним из столиков в павильоне – праздничная вечеринка на открытом воздухе со свечами и бумажными фонариками, свисающими с открытых балок. Танцплощадка, джаз-банд, работающие на потолке вентиляторы.

Она старалась говорить потише.

– А-ля Альфред Хичкок? Решил сыграть эпизод в собственном фильме?

– Хичкок был режиссером.

– Я знаю. Сниматься в фильме, где ты всего лишь продюсер, – верх эгоцентризма.

– Всего лишь продюсер? А как же насчет того, что я профессионал своего дела?

Кэйт прикусила губу. Так, значит, Финн уже видел ее интервью.

– В тот момент я не знала, насколько ты тщеславен.

– Это не тщеславие. Это подарок моему деду.

– А ты не мог подарить ему галстук или еще что-нибудь?

– У него и так все есть. Все, кроме фильма.

Кэйт нахмурилась, а потом и вовсе отвернулась, явно находясь не в лучшем расположении духа. Возможно, Финну не стоило этого делать. Если ее настроение повлияет на ее игру…

Он беспокоился напрасно. Кэйт на мгновение закрыла глаза, а когда открыла, в них уже не было и следа раздражения. Она в очередной раз доказала свой профессионализм. И когда последовала команда «Мотор», она наклонилась вперед и оперлась подбородком на руку. Легкая полуулыбка показалась на ее губах. Финн немного напрягся. Она всего лишь играла, но, черт возьми…

– По сценарию мы должны разговаривать и флиртовать. Ты ведь решил, что ты сегодня актер, не так ли?

Голос Кэйт звучал тихо, но в ее глазах читался вызов. А перед вызовом Финн никогда не мог устоять.

Он тоже немного наклонился вперед, позволив своему взгляду скользнуть по ее фигуре.

– Мне не придется играть. Я уже несколько дней хочу сказать, что ты очень красивая. Я и не думал, что ты можешь быть еще прекраснее.

Глаза Кэйт расширились от удивления, губы приоткрылись.

– Это так трудно – все время сдерживать себя. – Он коснулся ее руки, скользнув большим пальцем по запястью. – Твоя кожа… она всегда была такой гладкой, такой нежной под моими пальцами… под моим языком. И ты любила, когда я к тебе прикасался. Собственно, как и я любил прикасаться к тебе.

Кэйт почувствовала, что ее пульс участился. Она провела языком по пересохшим губам.

Финн почувствовал себя неловко. Черт, если она не перестанет на него так смотреть, то может оказаться в настоящей опасности. Ее улыбка не дрогнула, но огонь в глазах сводил его с ума. Все опять могло обернуться совсем не так, как он запланировал.

Он заставил себя собраться. Наклонившись вперед, прошептал:

– Ну как, годится?

Лицо Кэйт дрогнуло, но заметить это мог только очень внимательный наблюдатель. Она сделала глубокий вдох, и огонь в ее глазах потух. Затем Кэйт высвободила руку и медленно провела пальцем по краю бокала.

– Довольно средне, если честно.

Нужно отдать ей должное – она быстро взяла себя в руки.

– Ты – жестокая женщина.

– А ты…

– Снято!

Кэйт усмехнулась, но промолчала. Съемочная группа готовилась к следующему дублю. Когда был дан сигнал, Кэйт снова наклонилась вперед.

– Ты должен флиртовать со мной, а не пытаться меня соблазнить.

– Есть разница?

– Конечно. Флирт – это игра. Это возбуждение от погони. Для соблазнения важен исключительно результат.

Слова, в которых звучало недовольство, были в полном противоречии с игривым выражением лица Кэйт. Финн был в смятении.

– Кэйт, твой козырь – искренность. Это часть твоего шарма.

Она взмахнула ресницами, изображая наивную улыбку.

– Правда? Значит, у меня есть шарм?

– Определенно. Вот почему я пытаюсь тебя соблазнить.

Кэйт замялась и отвела глаза. Потом снова посмотрела на своего партнера:

– Но сейчас я Ребекка, а не Кэйтлин. И ты не герой этой истории, тебе не нужно никого соблазнять.

Финн почувствовал сильное возбуждение. Его член упирался в ширинку. О, черт. Ничего не оставалось, как признать правду. Он хотел Кэйт. Ужасно. Их влечение всегда было острым, и его тело мстительно напомнило ему об этом. Да еще Кэйт смотрела на него своими большими глазами, как на чертовски вкусное блюдо. Ей повезло, что вокруг них были люди и камеры.

Она хотела поиграть? Возбуждение от погони? Ладно.

«Я в игре, Кэйт».

Финн оттянул жесткий ворот рубашки и наклонился к ней.

– Но ведь я ухожу на войну. Я могу никогда больше не узнать любовь женщины. И ты откажешь мне в одном последнем прикосновении? Последнем поцелуе?

Она судорожно сглотнула.

– Все это уже было.

Финн смотрел на нее, пока она не покраснела.

– Да, я помню. Но помнишь ли ты? – Финн подождал, пока Кэйт посмотрит на него.

Она отвела взгляд в сторону, и он получил ответ на свой вопрос. Она помнила. Определенно.

Проклятый Финн. В какую игру он играет?

«Истязания Кэйтлин», очевидно. В таких играх он очень ловок. А сейчас нужно было что-то сказать, чтобы не выглядеть полной дурой. Конечно, она все помнила.

– Ну… – неуверенно начала Кэйт и снова была спасена магическим словом «Снято!».

Финн улыбнулся, заметив, что она расслабилась.