Не по сценарию

Воспоминания учащают дыхание и заставляют заливаться стыдливым румянцем. А тогда ничего не смущало. Ни сосущие звуки, с которыми он двигался во мне; ни то, что мои руки намертво вцепились в его волосы, не позволяя отстраниться; ни то, что мои бедра дразнящими круговыми движениями то отклонялись назад, заставляя его с нетерпеливым рыком возвращать их на место, то намертво прижимались ко рту; ни даже то, что когда я была близка к разрядке, Влад настойчиво протолкнул палец чуть ниже…

Мой финиш был совершенно ошеломительным. Так остро это было, что я, не в силах вынести даже самых легких касаний, попыталась от него отползти. Но кто бы мне позволил пережить это в одиночку? Силой зафиксировав мои руки по обе стороны от тела, Влад довольно жестко в меня толкнулся. И да, я хныкала, я умоляла, потом рычала обезумевшим зверем, требуя не останавливаться, а кончив еще раз, просто вырубилась, будто кто-то вынул из меня батарейку.

Проснулась удивительно наполненной. И голодной. Влада рядом не оказалось. Я нацепила его футболку и в прекраснейшем настроении отправилась на поиски еды. Из кухни доносились непередаваемые ароматы жареной с беконом яичницы.

– Почему ты меня не разбудил? Я бы сама… – слова замерли в глотке, когда я увидела, что на кухне хозяйничают посторонние. – Эм… Здравствуйте.

– Здравствуйте. Асия, кажется?

– Д-да, а вы…

– Сергей Константинович. Отец Влада.

Ситуация – полный отстой. Я стояла полуголая, как последняя дешевка, а холодный цепкий взгляд потенциального свекра просто кричал о том, что он примерно так обо мне и думает. И, наверное, это было логично. Мне не стоило на него обижаться. Сергей Константинович не виноват, что все получилось… так. Но в то же время я не могла отделаться от мысли, что он мог бы и как-то сгладить ситуацию. Например, пошутив… Или извинившись за то, что без предупреждения к нам ворвался.

Будто прочитав мои мысли, Худяков-старший сухо заметил:

– Думал, вы с Владом разбежались. А поскольку других баб… – мужчина осекся, поняв, что сказал что-то не то, – то есть девушек он домой не водит, я не посчитал нужным сообщать о своем визите.

– Аа-а-а, – «глубокомысленно» протянула я, пяткой одной ноги почесывая голень другой.

– А выходит, свадьбе все-таки быть.

– Ничего не выходит, папа, – раздался за спиной голос Влада. – Мы просто… развлекаемся. – Обратившись ко мне, голос Худякова посуровел: – Я, конечно, все понимаю, но, может, ты оденешься?

Я чуть со стыда не провалилась под пол! От обиды даже дыхание в груди сперло. Я же… Для меня ночь с ним была откровением. И я наивно полагала, что для него тоже. Это совершенно точно было чем-то особенным, разве нет? У него, что, всегда так?! С каждой?!

– Извините! – просипела я, крутанулась на пятках и выскочила как ошпаренная. На соленое, забрызганное (я даже не хочу думать чем) тело натянула шаровары и худи, безжалостно стянула резинкой волосы и уселась на кровать, зажав коленками руки, не имея ни малейшего понятия, что делать дальше. Меня трясло. Напряженные нервы болезненно вибрировали внутри, кровь в ушах пульсировала в такт глухим толчкам изрядно потрепанной сердечной мышцы.

– Чего сидишь? – спросил Влад, появляясь на пороге. Превозмогая стыд, заглянула в его глаза, чтобы найти в них хоть отблеск минувшей ночи. Но они оказались пустыми.

– Вот. Такси хочу вызвать, – промямлила я, взмахнув телефоном.

– Ага. Вызывай. Кофе на дорожку выпьешь?

Кофе? Он же надо мной издевался, да? Ему, наверное, даже смешно было? Ну а чего, неискушенная девочка что-то там о себе возомнила. А он ей показал разницу… И что? Тупо кинул? Я ведь так и уехала на том гребаном такси. Теперь лежу вот… К черту!

Решаю позвонить Чурановой, поболтать. Непривычно, что она сама еще меня не набрала.

– М-м-м-м, привет.

– Ты что, спишь, что ли?

– Угум. – Во весь рот зевает. – Вчера была на одной тусовке, домой вернулась только под утро.

– Не знаю, радоваться за тебя или переживать, – хмыкаю я и без всякого уточняю: – Что за тусовка хоть? Не зря ночь не спала?

– Ой, Ась, я же совсем забыла тебе рассказать. Меня твой Худяков взял на работу. Ну, или не твой, – фыркает. – Я уже совсем не понимаю, что там у вас происходит.

– И что же тебя заставило сомневаться в принадлежности Худякова? – уточняю наигранно-весело. Чуранова мямлит что-то невнятное, лишь усиливая накатившее будто бы из ничего напряжение. – Шур, давай, кончай ходить вокруг да около! Что он там начудил? Неужели к тебе подкатывал? – подкалываю.

– Не ко мне. Но он пришел с женщиной.

– Ну, это нормально. Его постоянно сопровождает кто-то из членов команды.

– Они не выглядели как чужие, – с жалостью в голосе замечает Чуранова.

– О…

– Слушай, может, он специально это, а? Знает же, что я тебе обо всем доложу. Ну и…

– Да, наверное, так и есть, – поспешно соглашаюсь. Продолжать диалог, держать перед Шуркой лицо нет ни сил, ни желания. – И кстати, я рада, что он тебя взял. Как тебе, кстати, работается?

– Ой, я же только вышла. Что за это время можно понять?

– Ну-у-у, не знаю. Например, водятся ли в вашем офисе симпатичные мужики? Есть хоть на кого глянуть?