Не подарок на 8 марта

– Пять лет, – сообщила я первое, что пришло на ум.

– Хм, надо же, как интересно! А почему не носите колец?

И вот тут я растерялась. Но зато не растерялся мой удивительно инициативный «супруг».

– А мы их отдали ювелиру, чтобы выгравировал на каждом знак бесконечности, – беззаботно выдал он, снова зачем-то притягивая меня в свои объятия. – Да, любимая?

И вдруг как поцеловал в шею! У меня все волоски на теле встали дыбом!

Тихонько пискнула и впилась ногтями в его запястье, пытаясь незаметно снять с себя неподъемно тяжелую мужскую руку.

С ума сойти, я ведь так долго не протяну! Растаю сейчас и стеку со стула розовой сахарной лужицей.

Единственное, что меня радовало в эту минуту – так это лицо Уткина. Он выглядел таким обескураженным, пялясь на наши с Кораблёвым милования, что моё уязвлённое самолюбие ликовало. Вот только недолго. Вскоре мне стало жалко бывшего жениха. И как я ни пыталась – уже не получалось злорадствовать.

Степан вроде правда любит свою Синицыну, и дочка у них есть. Вон как ласково говорил – «своих девчонок вывел праздник отметить». А Ольга, стерва, только и делает, что Рому глазами пожирает.

– А что это вы ничего не едите? Смотрите, сколько у нас тут всякой вкуснятины, давайте-ка, угощайтесь. – Кораблёв вновь решил проявить себя с неожиданной стороны, отобрал у меня тарелку с пророщенными бобами и пододвинул обратно к нашим гостям. – Говорят, это очень полезно. Так что не стесняйтесь.

Я обиженно посмотрела на «супруга», это ведь были мои бобы! Но он даже не заметил моего недовольства.

Уткин только хмыкнул и демонстративно отвернулся к окну, зато Синицына сразу оживилась.

– О, вы тоже на «ПП»? Я последнее время увлекаюсь нутрициологией, такая замечательная вещь! А если в комплексе со спортивными нагрузками, так и вообще даёт просто космический результат! А вы, Роман, наверняка тоже спортом занимаетесь? У вас такая фигура шикарная! Вы, наверное, пловец? Или, возможно, что-то из боевых искусств практикуете?

– Вольная борьба… – скромно улыбнулся мой названый муженёк.

И как же меня задела эта его улыбочка! Захотелось немедленно встать и уйти. Чтобы никому тут не мешать. И пусть они сколько угодно сидят и улыбаются друг другу!

Но только я попыталась подняться, как Кораблёв схватил меня за талию и силой усадил к себе на колени, продолжая при этом мило лыбиться Синицыной.

– …каждый вечер боремся с жёнушкой под одеялом, она у меня знаете какая горячая штучка? Выматывает за ночь так, что просто – фух! – восторженно заявил он. – Лучше любых тренировок нагрузка, поверьте. Да, дорогая?

Казалось, у меня сейчас уши загорятся, и лицо запылало так, что впору лёд к щекам прикладывать! Зато у Синицыной улыбка из лучезарной превратилась в натянутую, что не могло не порадовать. Но радоваться в полную силу не получалось из-за страшного смущения.

– Надо же, какой разговорчивый у меня сегодня муж… – сдавленно произнесла я, безуспешно пытаясь слезть с колен Кораблёва. Чувствуя макушкой его горячее дыхание. Наглец зарылся носом в мои волосы и делал вид, будто наслаждается их запахом.

– Прости, дорогая. Просто я так сильно люблю тебя, что хочется кричать об этом на весь свет, понимаешь?

Рома произнёс это настолько проникновенно, что у меня даже мурашки по спине побежали. Сглотнула, растерянно хлопая глазами. А потом наклонилась к его уху и злобно, но очень тихо прошептала, так, чтобы соседи не услышали:

– Ты переигрываешь…

Однако судя по кислому выражению лица Синицыной, старания Романа всё же не прошли даром.

– Ой… Ну… Мы, пожалуй, пойдём, – сконфуженно произнесла она, поднимаясь на ноги. – Пора уже дочь с детской площадки забирать, Стёпик нас ещё в парк обещал сегодня сводить, да, любимый?

Уткин удивлённо посмотрел на жену и кивнул, тоже вставая.

– Ну, приятно было познакомиться. Умарова, тебе очень повезло! – с неискренней улыбкой заявила бывшая подруга.

– О да! – охотно согласилась я, мысленно поражаясь происходящему бреду.

– Кораблёва, вообще-то, – недовольно бросил мой «муженёк», продолжая бессовестно меня лапать.

– О, да ещё и фамилия какая красивая… – пробурчала Синицына, не скрывая досады в голосе.

Приободрившийся было Уткин снова поник.

– Рад, что у тебя всё хорошо, Оксана. Правда. Очень рад, – как-то слишком грустно посмотрел он на меня.

– Спасибо, Стёпа, – поблагодарила я. – Надеюсь, у тебя тоже всё будет хорошо.

Олька надменно хмыкнула, взяла мужа под руку и демонстративно к нему прижалась своей роскошной фигурой.

– У нас уже всё замечательно! – заверила она меня, высоко задрав подбородок. – Всего доброго вам, Кораблёвы.

– И вам не хворать, – отсалютовал им Роман.

Как только чета Уткиных скрылась из вида, я растолкала локтями объятия Ромы и поскорее слезла с его колен, отсев на максимально возможно расстояние.

– Это что вообще было, а?! Ты… Ты… – возмущенно смотрела я на него, не в силах подобрать подходящие слова.

– Что? – будто совершенно искренне удивился он. – Мне не нужно было тебе подыгрывать?

– Нужно! Но не так же яростно!

Рома развёл руками:

– Прости, опыта у меня в таких делах маловато. Но я старался, как мог. Хоть бы спасибо сказала.