Не подпускай меня к себе

– Знаешь, в чём твоя проблема, Егор? – я облокачиваюсь на тросы, чтобы нагнуться чуть ниже к мужчине. – Ты думаешь, что ты круче всех, что ты непобедим, что ты самый сильный, самый ловкий, самый удачливый. Вышел на ринг, и уже победа у тебя в кармане, но вся проблема в том, что это совершенно не так. Если тебя сейчас выпустить на профессиональные соревнования, ты ляжешь в первом же раунде. Победы затуманили тебе мозги. Ты постоянно недооцениваешь соперника, ставишь себя выше него. Вот эта твоя череда выигрышей на соревнованиях чистая удача. И когда-нибудь она закончится, если ты продолжишь и дальше так халатно относиться ко всему.

Я смотрю на отца, а потом говорю:

– Но ведь я действительно круче всех, – шучу я. Тренер закатывает глаза и отмахивается, мол, бесполезно с тобой разговаривать. Он разворачивается и направляется в сторону тренерской. – А что на счёт ужина?

– Я не против, – бросает отец.

Я улыбаюсь и спускаюсь с ринга – Соня смотрит на меня, пока я иду в её сторону.

– Круто, – говорит девушка. – Особенно последние удары.

Я фыркаю, довольно улыбаясь.

– Это ещё что, – тяну я, снимая перчатки, затем боксёрский шлем с головы. – Ты меня во время настоящего боя не видела. У нас скоро соревнования, так что ты должна обязательно прийти. И кстати, – я провожу рукой по волосам, убирая пот со лба. – Отец не против, если ты придёшь к нам на ужин как-нибудь.

– Что? – выпаливает Розина, затем смущенно отворачивается. – Я же сказала, что ещё не соглашалась на это.

– Я заранее спросил, – пожимаю плечом.

Матвей смеётся, и я залепляю ему оплеуху.

– Эй, за что?

– За всё хорошее! Я к груше. Потусите ещё немного без меня, – я улыбаюсь Соне, а потом отхожу в сторону.

Кажется, отец обиделся, раз поставил меня на всю тренировку отрабатывать удары. Сегодня мы должны были с ним заниматься с защитой, а он картинно развернулся и ушёл в тренерскую. Ну и ладно.

***

– Как тебе наш клуб? – спрашиваю я Соню, как только Матвей оставляет нас одних.

Мы возвращаемся после тренировки пешком – мне всё ещё дико жарко после упражнений, и даже вечерний мороз не остужает мой пыл.

– Здорово, – девушка улыбается. – Мне понравилось. Не думала, что будет так интересно наблюдать за тем, как тебя избивают.

Она смеётся.

– Слышь. Кто кого ещё там избивал, – я скольжу по льду, удерживая равновесие, а потом разворачиваюсь и иду спиной вперёд. – Так ты придёшь к нам на ужин?

– Может быть, – Розина пожимает плечом и лукаво смотрит на меня. – Как-нибудь.

– Могу позвать Матвея, если ты стесняешься, – улыбаюсь я.

– Как хочешь, – она хлопает меня по плечу, а потом опускает голову. – Что тебе говорил отец после боя?

Я неохотно кривлюсь, снова возвращаясь в нормальное положение, и иду прямо.

– Ругал, типа я несерьёзно отношусь к противнику, что я слишком зазнался из-за побед и что красуюсь перед тобой, – я замолкаю и прячу руки в карманах.

– А ты красовался передо мной? – издевается Соня.

– Ну, так. Немножко.

Девушка смеётся, сворачивая на перекрёстке, чтобы срезать дорогу до дома. Я следую за ней, и мы молча проходим до конца улицы.

– Что на выходных делаешь? – спрашиваю я.

– Не знаю, – Розина пожимает плечом. – Есть предложения? – я открываю рот, но она добавляет. – Кроме ужина.

Мы снова смеёмся.

– Я что-нибудь придумаю, – обещаю я.

– Вот когда придумаешь, тогда и поговорим, – Соня останавливается, потому что мы уже добираемся до её дома, и разворачивается на каблуках ко мне лицом. – Спасибо за вечер, Егор.

– Спасибо тебе, – улыбаюсь я.

Повисает неловкое молчание, где по закону фильмов должен будет произойти поцелуй. И мне дико этого хочется. Вся эта энергия, которая преследовала меня с момента выхода из раздевалки, была нужна именно для этого момента. Я хотел не выйти на ринг и побить кого-нибудь, я просто хотел поцеловать эту девчонку. И только сейчас, стоя перед подъездом её дома, я это понимаю.

Розина прикусывает губу, а потом разворачивается, чтобы уйти, но чёрта с два я её так просто отпущу!

Хватаю её за локоть и разворачиваю, обнимая за талию. Соня шумно выдыхает, чуть ли не падая на каблуках, но я держу её крепко.

– Егор… – шепчет Розина.

– Что? – так же.

– Ты…

Я наклоняюсь, чтобы прикоснуться к её губам, но её проворная рука снова останавливает меня. И опять эта глупая варежка! Поэтому я терпеть их не могу. Думаю, сейчас должна последовать фраза «в другой раз».

– Ты вчера это говорила, – выдыхаю я, убирая её руку и решительно впиваясь в губы поцелуем.

Соня не сопротивляется, и я сильнее прижимаю девушку к себе, проклиная всех на свете за то, что сейчас не лето. В куртках жутко неудобно. Такое чувство, что между нами целая пропасть, и как бы сильно я не притягивал к себе Розину, ничего не меняется.

Её руки обнимают меня за талию, наше дыхание сливается, а разгорячённые поцелуи затягивают в водоворот, из которого я не могу вырваться. У неё такие сладкие губы, что хочется съесть их, словно мороженое. Я прикасаюсь ладонью к её щеке, затем опускаю руку на шею. Её тело горячее и испепеляющее, будто само пламя течёт в её венах вместо крови.