Не поймали!

— Ну, этот намёк они поняли. Вроде бы поняли и то, что даже дурак при случае не откажется от гарема. Вот только б не смогли замять информацию о наших омоложениях…

— И не очень-то много они нарыли! Отследили наши действия всего-то с девяносто третьего, а начали-то мы в восемьдесят восьмом… тамошнем!…

— Это потому, что большинство из нас до девяносто третьего всё репы чесало — уходить или оставаться. Как же, уйти в безлюдный палеозой, где нет ни газа, ни электричества, ни телевизора, ни стоматологов, ни даже сортиров! Тем более что на наш век и там должно было хватить… А в девяносто третьем мы как раз разобрались с кордаитами, и тут уж никто не колебался! И стали мы сплочённым сообществом!…

— И стало понятно, что никто не проболтается! Даже мочалки ворованные! Как же, молодость! Ох, как тогда мы вздохнули свободно, когда поняли, что свои не предадут!… И что можно не опасаться, что нас сонными передушат…

— Никто не захочет остаться без сока из кордаитовых шишек! А диффтёнки прежде всего!…

— Ещё и смотреть приходится, чтобы не перебарщивали — а то до соски докордаитятся…

— Ещё лягаши отследили мосинки, и даже детали для их переделки. А СКСы не отследили! Гранаты не отследили! И даже лопаты с ломами — тоже не отследили!…

— И, твари неблагодарные, не заметили, что мы калашей могли утащить целый вагон, но даже близко к ним не подошли!

— Для нас калаши — это непроизводительный перерасход невозобновимых боеприпасов. Вместо того вагона лучше бы бронебойки… уж мимо них мы бы не прошли!…

— Да, звероящеры живучи… Но всё одно лучше ходить с арбалетом!

— А я предпочитаю двустволку двенадцатого калибра… Вертикалку!

— А я бы не пошёл с пушкой, которая бабахает! Издаёт посторонние звуки… Я — хожу только с арбалетом!…

— А ещё лягаши не отследили сброса камней в болото! Когда мы наш лакколит под жильё проколом точили…

— Так мы же по ночам работали, а болото глубокое! Вот если когда-то его осушат, заметят камни да и определят их… ого!…

— Вспомнят нас!…

— А они что, доживут до осушения болота?!… Сколько им там осталось — полтора поколения?!…

— В принципе, этого достаточно…

— У нас теперь свои проблемы…

— У нас одна главная Проблема! Сажать, сажать и сажать кордаиты! Везде, где мы появимся!

— Если, разумеется, там они и без нас не растут… там, куда мы доберёмся!…

— Вот что в нашем деле самое хорошее — так это то, что кордаиты всегда с шишками, да ещё и разными!…

— Ремонтантные растения… как лимоны…

— Наши мореманы, что поплыли вокруг материка, шишек с собой набрали. Не только сочных, но и спелых, на развод. Очень умно — а ну, как где-то застрянут, а там не окажется кордаитов… или они будут не те…

— Да, без кордаитов мы теперь никуда… К хорошему привыкаешь быстро!…

— Всё одно, авантюристы наши мореманы! Сослались на то, что катер всё одно когда-то проржавеет, и развернули паруса! Хорошо ещё, что их не понесло сразу на Южный материк… лучше уж вдоль побережья вокруг нашего Северного…

— А если на Южном нет кордаитов?!… Нужно будет привезти и посадить!…

— Может быть, вырастут… И шишки дадут!…

— Да, я бы на их месте поступал несколько иначе — плыть только вдоль берегов с кордаитами, а где их нет — там сажать и ждать, когда дорастут до шишек, и только тогда продолжать заплыв. Потому как мало нас, и каждый в любой момент может заболеть или пораниться… и вся надежда на кордаиты!…

— И спешить нам некуда — сколько там осталось до астероида — десять миллионов лет или все пятнадцать?!… Столько мы даже с кордаитами вряд ли проживём…

— Ничего, если не потонут — привезут информацию!… Не всё ж нам вокруг нашего лакколита ошиваться…

— Ну, с планёра мы неплохо картографировали окрестности…

— Планёр опасен! Долбанёшься — и будет поздно сок давить!

— Жить вообще опасно! И я бы предпочёл на планёре с верхушки слетать, чем пешком по здешней природе ходить! Цапнет звероящер, и ням-ням…

— Пока что мы их ням-ням!…

— Они же наша ходячая закуска…

— А не выпить ли нам нашего виноградного, урожая прошлого года?!… Это тоже лягаши не отследили — что мы ещё и черенки надыбали!…

— А и вправду — выпьем!

— Выпьем!

— Выпьем…

* * *

Через сто лет.

Шесть человек из первого поколения идут по кордаитовому лесу. И все они внешне — в возрасте около 19 лет. Впереди идёт человек с тяжёлым арбалетом в руках, держа его наизготовку. Следом за ним идёт человек с раскладной треногой для тяжёлого арбалета, готовый её в случае надобности подставить под арбалет для точности выстрела. А на поясе у него висит в кобуре обрез охотничьей двустволки, переделанный под кремнёвый механизм. За ними идут двое с носилками, сделанными из копий с зачехлёнными наконечниками, а на носилках лежат куски вырезки из грудинки и окороков дровоядного улемозавра и корзинка с яйцами хищного дракона. У одного из них за плечами — охотничье ружьё, переделанное под кремнёвку. Последними идут двое с лёгкими арбалетами на перевязях и метательными сулицами в руках. И у всех шестерых за плечами — мешки, а на поясах — тесаки.

Первый, тот, что с тяжёлым арбалетом, тихонько напевает: