(не)полная семья (СИ)

— Катя не хочет. Женская месть, наверное. И Вита уже выносила одного здорового ребёнка, которого я готов обеспечивать до совершеннолетия, — Любимин сделал эффектную паузу, чтобы до меня, убогого, дошло. Он почти меценат, мать его! — А взамен ей надо поработать. Девять месяцев, и вы оба свободны.

— Она не захочет обследоваться просто так. Это глупо, — улыбнулся я, заранее предвкушая, как вытянется рожа клиента. — Может, мне просто рассказать ей всё, как есть?

Сейчас он напомнит о том, что мой долг не оплачен и тому подобное.

— Я думал об этом. Возможно, так и поступлю. Когда придёт время, — задумчивость Любимина казалась подозрительной и неестественной. Этот гад словно дразнил меня, проверяя, как я отношусь к «объекту».

— Поступите, господин Любимин, — я улыбнулся как можно обворожительнее, хотя, должно быть, улыбка больше походила на оскал. — По крайней мере, совершите хоть один честный поступок.

Клиент вскочил и хотел было ответить что-то резкое, но сдержался и только скривился, словно съел лимон.

— Я дал вам задачу, а вы там сами решайте, под каким соусом это приготовить, — бросил он в дверях и предусмотрительно быстро исчез, не прощаясь.

Я откинулся на спинку кресла и долго смотрел в окно, пока глаза не начали слезиться от напряжения. Мной овладела апатия и желание послать всех к чёрту, вернуться в прежнюю жизнь, когда всё было проще: зарабатывай днём, расслабляйся вечером.

— Ваш чай, Максим Геннадьевич, — томно пропела над ухом Татьяна, как бы случайно наклоняясь так низко, что я невольно заглянул в её декольте. Сиськи у неё были что надо.

— Соскучилась? — спросил я, положив руку на ягодицу девушки, тут же по привычке прогнувшейся в спине. Последние недели я остыл к секретарше, что вызывало недоумение на её красивом, в стиле Инстаграмма, лице.

— Вы же знаете, у меня жених, — мурлыкала она, направляясь к дивану, чтобы забраться на него острыми коленками и привычным движением задрать юбку.

Я потянулся к ящику стола, где всегда хранил презервативы. Надо приходить в себя и возвращаться к прежней жизни. И сделать вид, что это мне ничего не стоит.

Встречи Вадима с дочерью благотворно сказывались на последней. Лиса стала лучше спать и задавать меньше вопросов о том, почему у других есть папы и дедушки, а у нас нет. По общему согласию, мы с бывшим не открывали ей правду, и Лиса продолжала звать отца дядя Вадим, что последнего совсем не коробило. Я же со своей стороны радовалась отсрочке того момента, когда придётся сказать дочери правду и отвечать на её наивные и беспощадно-прямые вопросы.

За те полтора месяца, что прошли с момента возвращения Вадима в мою жизнь, я была ему благодарна за то, что бывший не рассказывал о своей жене, не возвращался более к прошлому и не пытался возродить бесследно-утраченное. Лишь иногда мы вспоминали о некоторых смешных моментах, которые пережили когда-то. Например, однажды мы выбрались на природу, но, завидев знакомых любимого, прятались полчаса в кустах, пока те не ушли на другое место.

Тогда я даже не задумывалась о жене Вадима и о том, что причиняю ей боль. Правильно говорят: «Изнутри ситуация видится иначе, чем снаружи». А влюблённая женщина слепа к чужому горю.

Это случилось на исходе зимы. Я была настолько поглощена свалившимся на меня счастьем, что совсем не думала о Катерине Любиминой. И очень удивилась, когда она первой позвонила мне и назначила встречу в кафе на северо-западе Москвы. Тогда мы уже год как состояли с её мужем в незаконной связи, и формат отношений устраивал нас с Вадимом, поэтому вначале я хотела отказать Катерине, сославшись на занятость, но она настояла, пообещав не скандалить и всё объяснить лично.

Я пожала плечами и легкомысленно согласилась. Может, ей будет легче, когда она поймёт, что на её супружество я не покушаюсь.

Из-за вечных пробок я чуть не опоздала. Поднявшись на второй этаж в секцию для курящих сразу заметила её, сидящую у окна за маленьким столиком на двоих. Раньше я видела её только на фото и то мельком, но даже если бы это было не так, всё равно бы узнала. По положению головы, отвернувшейся к окну, неестественно-прямой спине и тому, как рыжеволосая вертела в тонких пальцах так и не подкуренную сигарету.

— Добрый вечер! — произнесла я громко и нарочито бодро, занимая место напротив.

Катерина не повернулась и лишь кивнула, изучая в отражении стекла мою внешность. Хотя я была уверена, что она знала, как я выгляжу, задолго до сегодняшней встречи.

Разговор не начался, пока официант, принявший заказ, состоящий в основном из выпивки и лёгкой закуски, не отошёл на достаточно большое расстояние, чтобы не слышать нас.

— Зачем вам мой муж? — спросила Катерина, повернувшись и посмотрев в глаза. — Думаете, он меня бросит и женится на вас? Этого не будет, у нас общий бизнес, из которого без потерь не выйти. Это он вам колечко прикупил?

Пухлые губы соперницы изогнулись в презрительной ухмылке, прибавив ей пяток лет, а мы ведь были одногодками.