Не последний волшебник

— Владислав Юрьевич, здравствуйте, это Арвид. — знакомый голос деловито прозвучал в трубке.

— Здравствуйте, Арвид. Я собирался вам позвонить.

— Вы это говорили еще на прошлой неделе. — в голосе собеседника слышалось недоумение.

— Простите, не помню.

— Вы не отвечаете больше месяца. Вы его достали?

— Да. Вещь у меня.

— Так что же? Мы ждем с нетерпением.

— У меня есть проблемы. Нужно некоторое время. — после паузы произнес Морозовский.

— Мы можем помочь?

— Вам придется набраться терпения. Я вам перезвоню.

— А как долго придется…

Морозовский выключил телефон. Затем он достал из чемодана футляр, похожий на футляр для очков, открыл его и достал странный крупных размеров медальон, состоящий как — будто из двух половинок — белой и черной. Он долго держал его в руках, крепко сжимая. Затем положил его назад в футляр.

Ринат бодро поднялся по лестнице обычной московской многоэтажки. Потерев руки, он позвонил в дверь квартиры ? 94.

— Ты что трезвонишь? Второй час ночи! — возмущенно выскочил из дверей квартиры Антон.

— Да ну брось, детское время. — Ринат облокатился о лестничные перила.

— Надя спит. Она весь вечер работала. — было видно, что Антон не настроен для ночных разговоров.

— А–а… это святое. Ты рассказал про наши успехи?

— Какие успехи? — отмахнулся Антон. — Она переводит статьи по биохимии, днем уроки дает. Ты знаешь, как она устает.

— По этому поводу гениальные идеи и будоражат кору моего головного мозга. — Ринат вынул из кармана куртки газету и развернул ее. — меня осенило и я сразу к тебе. Надо ковать железо пока горячо.

— Что это такое? — Антон кивнул на очередную рекламную газетенку, десятками наименований которых увешаны все киоски, а некоторые регулярно заполняют почтовые ящики граждан.

— Читай, читай!

— Демократическая общественность вновь… ты что, с ума сошел?

— Нет, ниже. Смотри. Известный бизнесмен Владислав Морозовский, владелец компании «Азон», представительства которой открыты в десятках стран мира, собирается открыть в нашей столице восточноевропейский филиал компании.

— Нам‑то какая радость?

— Смотри дальше. Они объявляют конкурс на замещение вакантной должности топ — менеджера — аналитика с заработной платой от десяти тысяч долларов с бонусами и соцпакетом.

— Ты мне это предлагаешь? — Антон вернул газету Ринату.

— Ну а кому же еще?

— А почему не токарь, не автомеханик, не балетмейстер?

— С твоими способностяи к внушению ты можешь работать везде! — убеждал Антона Ринат.

— Ты серьезно?

— Ну конечно! Резюме я тебе изготовлю. На собеседовании запудришь им мозги. Продержишся какой месяц. Получишь один раз зарплату и свалишь!

Антон ударил кулаком по перилам лестницы, затем пошел назад в квартиру и хлопнул входной дверью.

— Все ясно. — пожал плечами Ринат.

— Я понимаю, ты из лучших побуждений, но запомни: с нашими авантюрами покончено раз и навсегда! Ты понял меня? — отрезал Антон, высовывая голову из‑за двери.

— Мне только Надю жалко! — Ринат свернул газету. — Сам потом прибежишь ко мне.

Затем Ринат оставил газету в дверях.

Надежда спала за столом в окружении раскрытых словарей и компьютера. Антон подошел, мягко поцеловал ее в макушку и взяв на руки, перенес на диван.

— Проснулась все‑таки? Ринат приходил.

— Мне все равно к утру надо закончить. Там меньше абзаца осталось. — она устало взглянула на него.

— Давай помогу.

— Ты конечно владеешь многими языками, но ни одним из них до конца. — она погладила Антона по щеке. — А перевод должен быть точный.

— Увы, здесь я совершенно бесполезен.

— Брось, ты самый лучший… и не переживай так. Это все ерунда. — Надежда прижалась к Антону и обняла его, стала гладить его по голове своими длинными тонкими пальцами.

— Что ерунда?

— Ну крах великой фирмы «Мебиус». Я же по глазам все поняла. — Она уткнулась в его теплую спину, но ее рука обняла только подушку.

— Затея провалилась. — помрачнел Антон.

— Ну ты же не перестал бороться, правда?

Она начала вставать. Антон поддержал ее под руку.

— Нет–нет. Не надо, я сама должна.

Надежда, опираясь на костыль, добралась до стола.

— Не смотри на меня так, ладно? — строго сказала она.

— Я люблю тебя. У меня скоро будет работа. Очень хорошая, денежная работа.

— Хорошо. Иди спать.

— Да.

Лицо у Надежды Дроздовой было одухотворённое, пальцы порхали над клавиатурой компьютера, словно над клавишами рояля. Или органа. Или чего‑то ещё музыкально–возвышенного. В детстве Надежда подавала большие надежды в самых разных областях, и умиляла своих и чужих родителей исполнением Бетховена на школьных вечерах. Те годы давно прошли, и из‑под бойко порхающих пальчиков рождались отнюдь не волшебные звуки сонат — а переводы по химии и биохимии.

Времена расцвета НИИ и науки давно прошли, зарплата учителя прокормить никак не могла — и Надежда Дроздова подрабатывала переводами. Крутясь как белка в колесе…

Ее сбил автомобиль, ехавший на красный свет. Из шокового состояния она вышла относительно легко и оправилась быстро, но через некоторое время оказалось, что у нее проблема с ногой. Результат не замедлил сказаться: комплекс неполноценности и психологический срыв, надолго определивший ее состояние.