Не повод для знакомства

«Очень интересно», – подумала я. – Неужели именно в пропавшей видеокассете кроется богатство?"

– А вы не знаете, где ваша мама могла спрятать какую-нибудь вещь?

– Какую вещь? – не поняла Анна. Она удивленно подняла на меня заплаканные глаза.

– Ну, если бы у нее была какая-нибудь вещь, очень ей нужная, которую она хотела бы скрыть от посторонних, куда она могла бы ее спрятать?

– Я даже не понимаю, о чем вы говорите. У мамы не было никаких ценностей.

– Я говорю не о драгоценностях. На вид это может быть самая обычная вещь. Например, видеокассета. Но она представляла для вашей мамы большую ценность. И ей не хотелось, чтобы кто-то узнал, где она ее хранит. Так вот куда она могла ее спрятать?

– У мамы не было видеокассет, – ответила Анна. – У нее и видеомагнитофона не было.

Я чуть не завизжала.

– Неважно, неважно, а если бы была, то куда, куда она могла бы ее засунуть? Как вы думаете?

Анна совсем растерялась. Я встала и налила ей в чашку чай.

– Вот возьмите, – протянула я ей чашку. – Выпейте, успокойтесь. Подумайте. Просто представьте, что вашей маме нужно что-то спрятать. Какое место она могла бы выбрать для этого? Для небольшой вещи?

Анна механически стала глотать чай. Я терпеливо ждала.

– Ну… – наконец сказала она. – Дома у нее практически негде ничего спрятать. Сразу можно найти. Но у нее во дворе погреб. Может быть, там?

– Так. Погреб. Очень хорошо, – сказала я, открывая блокнот и делая вид, что что-то записываю. Теперь мне предстояло задать вопрос, ответ на который я должна была знать, если бы меня в самом деле послал майор Овсянников. Мне нужно было узнать адрес Собачкиной. Оставалось надеяться только на то, что Анна сейчас в таком состоянии, что и не подумает об этом. Нехорошо, конечно, пользоваться горем женщины, но ведь это в гнусных целях нехорошо, а я-то действую в самых что ни на есть благородных.

– Где находится погреб? – нахмурив брови, строго спросила я.

– Во дворе, шмыгнув носом, ответила Анна.

– Я понимаю. А адрес какой?

– Беговая, пятнадцать, – дрожащим голосом ответила Анна.

Фу-у-х, слава тебе, господи! Даже если потом она что-нибудь заподозрит, уже неважно. Главное, теперь я знаю, что мне делать.

– Спасибо вам большое, – сказала я Анне. – Примите мои соболезнования. Поверьте, мне очень жаль, что вас постигло такое горе.

Анна молча кивнула. Мне очень хотелось дать ей что-нибудь в подарок, но во-первых, дать было нечего, а во-вторых, для сотрудника милиции это было бы совсем нетипично.

Я попрощалась с расстроенной женщиной и вышла из парикмахерской. Нужно срочно ехать в Агафоновку. Тот, кто убил Собачкину, наверное, не побывал у нее дома, так как не знал адреса. Иначе Жора упомянул бы при разговоре со мной, что в доме у Собачкиной кто-то рылся в ее вещах. Значит, есть надежда, что я смогу разыскать пресловутую кассету, которая так глупо уплыла из моих рук. А может, и к лучшему, что уплыла тогда? А то вот Андрей Литвинов хранил ее – и чуть не погиб. Марина Васильевна Собачкина перехватила – и пожалуйста, труп!

Мне даже стало не по себе. Может, ну ее на… эту кассету? Жизнь дороже? Или все же истина дороже? А чего это я так нервничаю? Может, Собачкину совсем и не из-за кассеты убили? Но в душе я была уверена, что именно из-за нее. Это было не просто внутреннее чутье, здесь была логика: кроме этой кассеты, Собачкину и Литвинова ничего больше не связывало. Разве что дядя-покойник.

Дядя-покойник… А что, если и дядя не сам умер, а его убили тоже? Надо было разузнать, отчего он умер. Наверно, не старый был, если жениться собирался.

На душе стало совсем неспокойно. Но я же не трусиха-Ольга в конце концов! Вот она ни за что бы не поехала вечером в один из самых криминальных районов Тарасова. А я поеду! Назло всем! И найду то, что мне нужно.

Решение созрело в моей голове. Осталось только воплотить его в жизнь. Я старалась не думать ни о чем, только действовать, чтобы не чувствовать предательский страх.

Села в машину, сцепила зубы и нажала на газ. Машина сорвалась с места. По дороге мне пришла в голову мысль заехать за Ольгой, чтобы взять ее с собой в качестве помощницы. Вдвоем все-таки сподручнее. И потом она психолог, может помочь разобраться в том, где Собачкина могла спрятать кассету.

Я подъехала к Ольгиному дому и поднялась по лестнице. Перед дверью Ольгиной квартиры я увидела грустного Кирилла Козакова, бывшего Ольгиного мужа. Он сидел на верхней ступеньке на газете, у его ног стоял чемоданчик.

Ясно, Кирилл приехал в очередной раз мириться. Странно, неужели Ольга выгнала его на лестницу? Моя сестра не может быть такой бессердечной. На нее это совсем не похоже.

– Привет, Кирилл! – сказала я.

– Здравствуй, – Кирилл поднялся с лестницы, отряхивая брюки. – Ты случайно не знаешь, где Оля? Я вот приехал с ней поговорить, а никого нет. Куда она в дождь могла пойти?

Я тоже удивилась. Ольга вроде никуда не собиралась.

– И детей еще с собой взяла! – начал раздражаться Кирилл. Видимо, ему долго пришлось просидеть на лестнице в ожидании бывшей жены. – О чем она вообще думает?