Не повторяется такое никогда!

Андрей растерянно сидел на кровати и ломал голову о том, что же произошло в Полтаве. Он три дня назад получил письмо от жены, в котором она сообщала, что у них всё в порядке — живы, здоровы, не болеют, и она с нетерпением ждет, когда ей придёт вызов. Но гадай, не гадай, а ехать придётся. Плохо было то, что отсюда невозможно заказать телефонный разговор и поговорить с женой — узнать, что случилось. Конечно, жена могла заболеть, от этого никто не застрахован. Но она не была паникёршей, и Андрей не думал, что она стала бы его беспокоить по такому поводу. Она сама врач да, к тому же, там, в Полтаве проживает и её дядя, очень опытный врач, хотя и не терапевт, а также его сын (кузен жены) тоже врач, да и вторая жена дяди, как уже говорилось, была врачом, причём как раз терапевтом — в общем, целая семейная династия. Они бы сообща справились с любой болезнью. Что-то здесь было не то. Но что? Что-то с сыном? Но тогда жена точно указала бы это в телеграмме. Ладно, он поедет и всё узнает. Нужно готовиться в дорогу. Конечно, сегодня он уже этот вопрос решить не сможет. Нужно ждать завтрашнего утра. Кстати, дядя Валерии работал в обласном госпитале инвалидов Отечественной войны, который находился на территории обласной больницы. А буквально через дорогу работала в областном детском неврологическом отделении и Валерия. Рядом находилась и областная детская поликлиника, а напротив издательство "Полтава".

Андрей показал телеграмму Кирзоняну, после чего спросил у него:

— Слушай, Григорий, а были такие случаи, что служащие уезжали в Союз по таким телеграммам?

— На моей памяти один такой случай был. Уезжал один служащий по телеграмме то ли о тяжёлой болезни отца, то ли о его смерти. Так что это, в принципе, не запрещено. Только едешь ты за свой счёт.

— Ну, это понятно. И отпуск берёшь за свой счёт. А кто решает этот вопрос?

— Понятия не имею. Лукшин, наверное, знает и всё тебе растолкует.

— Ладно, утро вечера мудренее. Всё равно нужно ждать до завтра, чего гадать.

Следующим же утром этот вопрос решился — не за одну минуту, конечно, но и без особых проволочек. После консультации майором Морозевич написал заявление об отпуске за свой счёт на 10 суток вместе с дорогой. Майор завизировал заявление и вместе с телеграммой, выбрав момент, пошёл к командиру ОБАТО. Вышел он уже с подписанным заявлением.

— Теперь в канцелярию, — сказал он. — Пусть оформляют вам паспорт. К концу дня вы его получите, а завтра в путь.

— Спасибо, Борис Михайлович. Никаких вопросов не возникало?

— А какие вопросы? Текст телеграммы ясен, к тому же она заверена врачом. Решайте дома свои вопросы. Но постарайтесь не задерживаться. Всё же ещё зима, мало ли что. До сих пор памятен день 1-го января.

— Я не могу твёрдо обещать, что не задержусь, поскольку не знаю положения дел дома, но постараюсь вернуться пораньше. Вот только чистого времени мало.

— Да, дорога поездом займёт у вас, вероятно, большую часть времени, — произнёс Лукшин. — Поэтому я бы порекомендовал вам лететь самолётом из Берлина. Вам ближе всего, наверное, Киев, а в этот город, я думаю, есть прямые рейсы. Пару часов и вы уже там.

— А что, можно ехать в Берлин?

— В таких случаях можно. Сообщение у немцев хорошее. Доберётесь до центрального вокзала в Берлине, а там автобусом или городской электричкой до аэропорта. Это, конечно, дороже вам обойдётся, но как говорят: "Время — деньги".

— Да не в деньгах дело. Конечно, я тогда полечу самолётом. Вот только возникает другая проблема.

— Какая?

— У меня не нет наших рублей. Я их все положил на книжку в Бресте. До Киева то я доберусь, а дальше как?

— Это не проблема. Возьмите марки с запасом и часть их в аэропорту в Берлине поменяйте на рубли. Там для этого есть обменные пункты. Только не забудьте оставшиеся марки задекларировать, а то уже у нас в Союзе могут возникнуть неприятности.

— Спасибо за совет. Так я и сделаю.

— Кого вы оставляете на это время вместо себя?

— Николая Кравченко. Он парень толковый.

— Я так и предполагал. Но официально вас на это время будет подменять Кирзонян. Он и будет после планёрок передавать Кравченко все распоряжения о срочных работах, если таковые появятся. Журнал же заявок он будет просматривать сам. Ну, что ж, Андрей Николаевич. Удачи вам. Готовьтесь в дорогу. Всего вам хорошего.

— Спасибо, Борис Михайлович — и за пожелания и за само ваше участие. До свидания!