– Здорово! Класс! Отлично! Андрюха, прекрасная песня! – вопили ребята.
– Не очень наивно? – оглядел я их.
– Да с чего ты взял? – удивились они – Ничего подобного!
– Берём её в наш репертуар?
– Обязательно!
– Тогда за работу! А что с новой аппаратурой и инструментами? – посмотрел я на Евгения.
– Там что-то непонятное! – пожал он плечами.
– Ясно! – ухмыльнулся я – Ожидаемо!
– Андрей можно тебя спросить? – повернулся он ко мне – Извини, что делаю тебе больно, но мне важно знать! Валентина Васильевна сильно похожа на твою погибшую девушку?
Я молча смотрел на Евгения и притихших ребят.
– Если убрать 15 лет возраста, то это она и есть! – тяжело ответил я.
– Ух ты! – эмоционально ответил он – Это…, тяжко! Справишься?
– Пытаюсь! – потёр я виски – А что мне остаётся?
И чего им всем это так интересно? Кажется зря я замутил с Таней, получается какая-то индийская драма. Прямо как в Маски-Шоу, целый год танцевала главная героиня и только потом бандиты признались, что они её родственники, увидев у неё такое же родимое пятно, как и у них. А я твой мама![37]
Тут такая волна злости и раздражения накатила на меня, что я резко повернувшись к роялю, чтобы не наорать на всех, запел:
Пел и пытался выгнать из себя вдруг возникшую непонятно откуда злость и бешенство. Это ещё что такое? Что со мной происходит? Что за хрень творится? Откуда во мне эти эмоции? Я же взрослый мужик, повидавший столько, что не каждый выдержит! А тут готов на всех наорать и разреветься, как сопливый мальчишка. Откуда эти резкие перепады настроения?
Я допел, захлопнул крышку, встал и ни на кого не глядя вышел из зала. Сел на подоконник и задумался. Нужно что-то делать? Эти самопроизвольные перепады начинают меня бесить! Что происходит? Конфликт старой и новой личности? Гормональные всплески? Перестройка характера и личности? Ведь вроде всё контролирую и вдруг бац! Вот прямо как сейчас. Вот зачем я спел песню? Для чего? Да, мы хотим её включить в репертуар, но так как я спел сейчас, её спеть никто не сможет. Возможно даже я. Какой-то я гоголь-моголь из двух личностей получаюсь. Смузи из молодого и старого, как недожаренный омлет. Чёрт, как курить хочется!
В репетиционной после ухода Андрея.
Все молча смотрели на выход, где скрылся Лисёнок.
– У меня такое чувство, что он эту песню прямо сейчас сочинил. На эмоциях! – нарушил тишину Артём.
– Сильная вещь получилась! – задумчиво ответил Евгений.
– Сильнее некуда! – передёрнулся Антон – У меня до сих пор мурашки по спине!
– Ему плохо, а вы о мурашках! – зло перебила их Жанна.
– Не надо Жанна! – положила ей руку на плечо Маша – Это его первая песня написанная для Тани. Давайте репетировать, он сейчас успокоится и подойдёт! И ребята не надо больше… – замялась она.
– Маш мы всё поняли! – ответил Артём – Вопросы кончились!
– Спасибо мальчики! – поблагодарила она.
Коридор. Лисёнок.
Спрыгнув с подоконника и засунув руки в карманы побрёл в репетиционную. На подходе услышал, как ребята заиграли и запели. Молодцы, это правильно, нечего на меня внимание обращать. Зашёл и сел рядом с Шахом в середине зала, у режиссёрского пульта. Когда ребята допели, встал и подошёл к ним.
– Ребята, можно минутку вашего внимания? – попросил я всех – Алексей подойди сюда!
Когда Шах остановился рядом, я по очереди посмотрел каждому в глаза, никто не отвёл взгляд, все смотрели с пониманием и интересом, никто не показал равнодушия и я решился.
– Друзья мои! Я хочу попросить у вас извинения за своё поведение. Мои перепады настроения раздражают меня самого и плохо влияют на репетиционный процесс. Я пытаюсь себя контролировать, но не всегда удачно. Вчера сорвался на критика, сегодня на вас. Очень надеюсь, что вскоре всё наладится. В любом случае, даю вам слово, что на наших выступлениях это никак не скажется!
– А они будут, выступления? – с сарказмом спросил Дмитрий.
– Что-то мне подсказывает, скоро нам в туалет будет сбегать некогда! – ухмыльнулся я и в этот момент открылись двери зала и в неё стали заходить парни с коробками и ящиками.
Ба! Да никак инструменты принесли?
Репетиционная моментально наполнилась шумом, гамом, смехом и восхищёнными возгласами. Все что-то кричали, что-то куда-то тащили, кто-то с кем-то спорил и напористо доказывал что-то только ему понятное. Кто-то достал из чехла гитару и восхищённо её рассматривал, кто-то принялся рьяно распаковывать ящики с аппаратурой, в общем все были заняты делом кроме меня. Я же видел только её, слышал её голос и изумрудный смех, её фигурку мелькающую то тут, то там.