Не повышай на меня голос, птичка (СИ)

Ему безразличны мои чувства. Безразлична моя жизнь и то, как сильно ранят его слова. Он просто наказывает меня за мою же глупость. И винить тут кроме себя мне некого. Было много других способов, но я захотела пойти самым коротким путем, который меня с такой же скоростью и погубил.

Внезапно на плечи падает что-то тяжелое и я вздрагиваю. Но пискнуть не успеваю, как сильная рука приобнимает за талию и меняет направление.

Хаджиев.

Дорогой аромат парфюма с примесью табака в момент окутывает рассудок. Находясь в каком-то ступоре от такого благородного жеста, я на ходу плотнее запахиваю пальто и торопливо передвигаю ногами, чтобы поспевать за его широкими шагами.

— Не обольщайся. С воспалением от тебя толку будет мало. А проблем мне итак с тобой хватает.

Ну почему он не может просто промолчать? Неужели так сложно хоть пять минут не быть сволочью?

Но вспыхнувшая злость гаснет, когда перед нами распахивают двери ресторана и Марат помогает моим дрожащим ногам переступить порог.

Мама дорогая…

Это разве ресторан? Это настоящие джунгли в центре Москвы. Вертикальное озеленение. Живые растения. Мох. И мебель из натурального дерева.

Уши приятно ласкают приглушенные звуки джаза. Я даже не замечаю как с моих плеч исчезает пальто. Но сейчас мне и без него тепло и уютно.

Не осознавая того, я широко раскрываю рот и задираю голову кверху. С откровенным интересом рассматриваю множество зеленых растений. Они буквально кругом. Свисают с потолков, вьются по стенам, в проходах и вокруг столов. Оранжерея отдыхает.

— Закончила? — хриплый голос возвращает меня в реальность и я на секунду прикрываю глаза. Эйфория закончилась. На поясницу опускается тяжелая ладонь и подталкивает вперед.

Проходим через основной зал. Прямо к большой компании, сидящей в отдельной зоне на мягких диванах. Почти все мужчины кавказской наружности. Мое присутствие в момент воспламеняет их взгляды. Рука на пояснице оживает и сильнее притягивает мое тело к хозяину. Словно он публично демонстрирует кому я принадлежу. И мужчины тут же теряют ко мне интерес, переключая свое внимание полностью на Марата. Они здороваются, перекидываясь парочкой фраз на незнакомом мне языке.

Конечно представлять меня своим друзьям Хаджиев не собирается, поэтому я как можно скорее усаживаюсь на свободное место.

Чувствую себя неловко. Зачем он взял меня с собой в мужскую компанию? Лишний раз хочет показать мне мое место?

Левую часть лица начинает заметно покалывать. Точно сотни маленьких иголок пробиваются сквозь кожу. Рискую повернуться, чтобы понять причину столь странной реакции тела. И ответ не заставляет себя долго ждать.

В дальнем углу дивана сидит мужчина, вальяжно устроившись на подушках и широко расставив перекаченные ноги. Плечи тоже чересчур широкие и мускулистые, скрытые под плотной тканью синего бадлона. Не знаю почему, но я с такой же наглостью продолжаю изучать незнакомца в ответ. Короткие черные волосы. Волевой подбородок скрыт под густой щетиной. И темные, как ночь глаза, бесноватый взгляд которых буквально проникает под кожу. Кажется, что даже платье начинает трещать от того, с какой жадностью он изучает мое тело. Ощущаю себя куском мяса, даже складывается впечатление, что Марат нарочно дразнит мной голодных львов. Льва. Смелый такой здесь один. Его явно не смущает присутствие моего “хозяина”.

Но в следующую секунду наш зрительный контакт обрывается. Хаджиев садится между мной и незнакомцем. И я молюсь, чтобы он не воспринял мое любопытство за провокацию.

— Марат, рад тебя видеть, — раздается грубый голос незнакомца, после чего мужчины обмениваются коротким рукопожатием. — Не представишь свою спутницу?

Украдкой смотрю на Марата и совсем не рада тому, что вижу. На его лице ни единой эмоции, но вот взгляд — убивает.

Атмосфера за ничтожное мгновение накаляется до предела. Ему не хочется знакомить нас? Или причина в другом?

— Татьяна, — холодно представляет Хаджиев, прежде чем добить громкой фразой. — Моя новая игрушка.

Глава 8. Айюб

На один короткий миг внутри все сжимается. Ничего нового я не услышала, игрушка даже звучит мягче, чем вещь, но почему-то сейчас от едких мужских смешков мне хочется сгинуть в раскаленную преисподню. Там и то будет комфортней. Чем здесь. Гореть под раздевающими взглядами горилл.

Ощущаю, как лицо жаром обдает. Заливается алой краской. Даже дышать становится тяжело. Стыдливо прячу взгляд, потупив его на сложенные на коленях руки. Нервно перебираю пальцами подол платья, чувствуя серьезную неловкость.

— Игрушка значит, — раздаётся елейный голос незнакомца. — Поиграть дашь? Сам знаешь, деньгами не обижу.

Они сейчас серьезно? Торгуются моим телом? Вот так вот просто? У всех на глазах?

Взгляд сам находит этого Айюба. Еще и смотрит на меня, как мясник на корову, которую собирается забить. Отказ он вряд ли примет. И эта догадка пугает еще сильнее.

Сердце отчаянно трепыхается, боясь услышать ответ Хаджиева.

— Не в этот раз, Айюб, — с завидным спокойствием отвечает Марат.