Не повышай на меня голос, птичка

И он чувствует это, долбит прямо туда, задевая заветную точку твердой головкой, вынуждая кончить меня, захлебнуться дикими визгами, сокращаясь вокруг его члена. Жесткий шлепок беспощадно сбрасывает в бездну наслаждения, перед тем как я чувствую глубоко внутри его пульсацию. Хаджиев напрягается, хрипит, из последних сил нападая ртом на мои соски. И только спустя мгновение я ощущаю стекающую горячую жидкость по внутренней стороне бедер, но у меня даже не остается сил на смущение или презрение. Потому что я обмякаю прямо на его агрегате, проваливаюсь в неземное блаженство.

Глава 26. Мысли

Марат

Сердце выламывает ребра. Я прикрываю веки и тяжело сглатываю, постепенно осознавая, что только что перешел границу дозволенного. Но мне плевать, потому что перед глазами все еще стоит картина, как она теряется в удовольствии.

Твою мать, я весь взмок. Тата едва дышит, распластавшись на моей груди, в то время как мной овладевает давно потерянное ощущение, которое я уже и не надеялся испытать. Она моя. Как в дурмане приближаюсь к изгибу девичьей шеи и медленно вдыхаю манящий запах. Я не готов возвращаться в реальность. Проклятье… Пальцем провожу по контуру ее мягких губ, все еще ощущая их сладкий вкус на своих, а в ответ ловлю на себе порыв слабого дыхания птички.

Она принимает попытку подняться и покинуть мои колени, но загвоздка в том, что я хочу еще. Пиздец как хочу. Мой член все еще внутри нее. И я не готов покинуть горячую плоть.

Тут же перемещаю руки на хрупкую талию Таты и впиваюсь в нее пальцами, лишая возможности слезть с меня.

— Марат, не надо… — ее грудь сотрясается от резкого вздоха.

Однако я не желаю ничего слышать и продолжаю упиваться пьянящей близостью наших тел, чувствуя, как по коже медленно скатываются капли прохладного пота.

Судя по тому, как внутри все ахуенно туго и совершенно не растрахано, смею предположить, что секса у нее не было прилично. Вот только верится в это с трудом…

Нет, блядь, нет! Мне не стоит думать об этом сейчас!

Она пугается моей реакции и напрягается еще сильнее. Черт… Я даже ощущаю, как беспорядочно бьется ее сердце и, рыкнув, снимаю дрожащее тельце со своего члена, но из рук не выпускаю, поправляю штаны, а после заключаю Тату крепче в объятья и откидываюсь вместе с ней на спинку сиденья, защищая ее от себя самого.

— Спасибо, — спустя мгновение тишины, слышу шелест тонкого голоса, и только потом она позволяет себе наконец расслабиться в горячем плену моих рук.

До боли сжимаю челюсти, потому что во мне разгорается дикая потребность смять ведьму до хруста костей.

Рядом с ней мой внутренний зверь просто дуреет.

Рядом с ней я теряю себя.

Шумно выдохнув, опускаю голову и утыкаюсь носом в ее макушку. В ответ птичка впивается ногтями мне в кожу сквозь рубашку. Я ждал, когда она начнет сопротивление, но ничего не происходило. Тата больше ни разу не попыталась покинуть моих объятий, а в конце концов покорно уснула в них.

Но трель входящего звонка вынуждает меня покинуть пределы нашего спокойствия. Салим.

— Блядь, — рычу я, прежде чем ответить на звонок, наперед зная, что он мне скажет.

— Я просил тебя не делать глупостей, — рявкает он в трубку.

— Поговорим при встрече, — сдержанно цежу сквозь зубы.

Сейчас у меня нет настроения слушать его морали.

— Ты нахуя распустил руки на его территории? Хаджиев, блядь, что ты за человек такой? Ты хоть понимаешь, что сейчас начнется?

От его тона кровь мгновенно бросается мне в голову, запуская по венам неконтролируемое раздражение.

— Я сделал то, что сделал, — огрызаюсь я. — Джансу в безопасности?

— Она со мной. Послушай, Марат…

Обрываю телефонный разговор, не позволяя Салиму закончить свои нравоучения. Я не собираюсь перед ним оправдываться. Разберусь со всем завтра.

Ранее на благотворительном вечере

Дрожь лавиной скатилась вниз по моей спине.

Она здесь.

На мгновение воздух застревает в глотке, когда взгляд цепляется за стройную фигуру в откровенном наряде. И ей сказочно везет, что она не видит меня. Потому что я готов сжечь ее заживо. И это желание еще больше запускает в крови яростный адреналин.

Месяц.

Я не видел ведьму целый месяц. И уже даже начинал сомневаться в том, что она жива. Но больное воображение успокоилось пару дней назад. Я нашел ее. Именно поэтому я здесь.

Все это время моя птичка была прямо у меня под носом.

Радковский. Человек, который ищет любой способ стереть мое имя с лица земли. И вот именно к нему в руки попадает атомная бомба с голубыми глазами, сводящими меня с ума. Совпадение? Маловероятно.

Осушаю стакан жгучего виски и продолжаю изучать свою птичку, наслаждаясь тем, что она даже не подозревает о моем присутствии.