Не предавай любовь. Книга 2 (СИ)

С Дарьяной Кате было вполне комфортно, хотя характер у соседки по блоку был нелегкий. Яна могла замолчать на полуслове, уйти в себя и перестать реагировать. Но ее поведение не было агрессивным, и к унылым депрессиям Дарьяна, к счастью, склонна не была, а это нервировало бы Катю куда больше.

Катя все понимала. Ее больше удивляло, что брат и сестра Юдины смогли «выйти в люди» — скорее вопреки обстоятельствам, а не благодаря. Наверное, Яне и Арсению повезло, что их село было небольшим: в нем все друг друга знали, и в жизни младших Юдиных активно участвовали соседи и учителя школы. Мать-алкоголичка не тратила на детей свое «ценное» внимание, ее куда больше интересовали вопросы «бухла».

И еще кое-что донельзя Катю изумляло: брат и сестра держались друг за друга, несмотря ни на что. Арсений звонил каждый день, а Яна отчитывалась перед ним, как ребенок: она хорошо поела, выспалась, делает уроки, приходили рабочие, скоро закончат. Дарьяна обещала познакомить Катю с братом на концерте в День Университета.

Этот день наступил быстро. Две недели учебы пролетели как один миг. Отменились пары, студенты начали собираться в актовом зале. Катя и Яна заняли места и пошли перекусить в буфет, и вернувшись первой, Катя не сразу смогла разглядеть свой рюкзак.

— Чего стоишь? — удивленно спросила Яна, подойдя ближе. — Мы вон там сидим, между той дылдой и тем парнем. Да что там, Кэт?

Тем парнем был Глеб. Катя узнала бы его по единственному непокорному вихру на затылке. Он сидел, расслабленно закинув руки на спинку сиденья — в своей любимой позе — и оглядывался по сторонам.

Внутри все всколыхнулось, жарко забилось сердце. Значит, она напрасно надеялась: он не перевелся. Учится здесь, в Каратове. Второкурсник.

— Что? — напряженно спросила Яна, заглядывая в лицо. — Ты его знаешь?

— Да.

— Бывший твой?

— Почти. Одноклассник.

— Урод? Вы на ножах?

— Все сложно. Можешь забрать мою сумку?

— Блин, Кэт, мы места потеряем! — возмутилась Юдина.

— Тогда иди сама. Я не смогу… там… сидеть… весь концерт.

— Ладно, — Яна прищурилась. — Понимаю. Я бы со своим бывшим тоже на одном гектаре не села. Сейчас что-нибудь придумаем.

Яна не нашла другие места — все было занято, она просто уселась на затянутую красным ковром ступеньку между верхними рядами. Катя присела рядом, не отрывая взгляда от затылка Глеба. Она почти ничего не слышала, а когда вслушивалась — не понимала. Кажется, концерт получился хорошим. По крайней мере, зал реагировал искренне — подпевал и хлопал. Многие студенты знали песни «Сёклз» наизусть.

Яна уже показывала на мобильнике сайт группы, и Кате понравилось. Арсения было плохо видно, на всех снимках он опускал голову к гитаре. Яна сказала, что брат не любит фотографироваться.

Вживую голос у Юдина был еще интереснее и харизматичнее, чем на аудио с сайта — хрипловатый, проникновенный. Катя смотрела на сцену, но не могла сосредоточиться на концерте. Там, в зале, сидел Глеб Никитин. Ее навязчивый кошмар. Долгое время ни один Катин сон не проходил без его участия. Если у нее одна его спина вызывает столько чувств, лишая самообладания, что будет, когда они встретятся лицом к лицу? О чем Катя только думала, когда ехала в Каратов? Ей нужно учиться! А Глеб… он отвлекающий фактор! И раздражающий!

После концерта Катя поднялась и направилась было к выходу, но Яна поймала ее за лямку рюкзака.

— Подожди меня. В столовку вместе сходим? Я узнала, как талоны на бесплатное питание получить. Короче, идешь в студенческую поликлинику и говоришь, что у тебя изжога…

Катю передернуло. Сразу вспомнилось лето прошлого года. Портился аппетит, после еды болел живот, мама начинала переживать, а дядя Миша обзванивал знакомых гастроэнтерологов.

По удивительному совпадению, приступы чаще всего происходили после общения с Матвеем. Стоило им поговорить по телефону (Гурмин не отставал, звонил каждый день) — и она проваливалась в воспоминания и хандру. Матвей старательно пытался донести до Кати одну идею: Глеб с Сашей, всегда был с ней и сейчас… тоже с ней. Гурмину просто обидно за Катю. Ее дурили вот так, в открытую, а потом вытряхнули, как мусор. Нет, Катя не верила. Или верила? В конце концов, она попросила Матвея не звонить. Он, кажется, обиделся. И больше ни разу не позвонил.

— Ты чего? — изумленно спросила Яна, замолчав на полуслове. — Уставилась на меня… как на врага.

— Да так, — Катя потерла лоб. — Ты заговорила о еде, я поняла, что есть хочу.

— А, на вот, орешки, — Яна достала пакетик из кармана сумки. — Я пойду Сеньку поищу. Познакомлю вас в другой раз. Он после концерта злой — устает.

— Хорошо.