Не предавай меня

Девушке казалось, что окружающий мир – рухнул, её жизнь не стоит и ломаного медяка – без его глаз, улыбки, без его прикосновений и поцелуев. Ничто не имело значения – только он и то, что его нет рядом, то, что он не простит. Это боль раздирала ледяными когтями душу в клочья, испивая её – наслаждалась и Адель выгибалась в крике.

Проснулась Адель с безумной головной болью на полу спальни. Как она там оказалась – не помнила. В какой-то момент сознание просто оставило девушку. Сорвавшись в ванную, склонилась над уборным местом от дикой тошноты, сворачивающей нутро в узел, но от того, что последние световики фактически не ела, только горечь желчи опалила горло.

– Ну вот, немного супчика. Ты должна поесть, – уговаривала Мионела подругу, лежащую под одеялом. – Скоро на умертвие будешь похожа, – укоряла она.

– Леандор не вернулся в страну? – вскинув тёмно-серые глаза, которые сейчас Мионеле показались огромными на бледном, осунувшемся лице, спросила Адель, всё же садясь на постели.

– Нет моя хорошая, – качнула головой молодая женщина, удерживая тарелку с тёплым супом и протягивая подруге ложку.

– Прошу тебя, – Адель опустила глаза, – узнай, ты же можешь – когда он вернётся?

– С одним условием – ты будешь есть! – сведя брови на переносице, поставила условие Мионела.

Ещё пара световиков убийственной тишины и Аделина совсем скатилась в апатию. Закутавшуюся в плед, сидящую в кресле у окна и монотонно покачивающуюся, застала Мионела подругу.

– Ну, знаешь! – возмутилась Мили, разжигая камин. – Я бегаю тут, беспокоюсь, а ты ради какого-то мужика решила себя к глубинным загнать! Хватит Лина! – и развернувшись, выскочила за дверь.

Вернулась Мионела уже с мастерессой целительства:

– Так я и говорю – может ей вообще воспоминания блокировать – совсем себя извела.

– Дура ты, – беззлобно ругнулась женщина, махнув на Мионелу рукой. – А ну-ка, девочка, поднимайся, – помогла Аделине встать и сопроводила в спальню.

Едва Адель легла, начала проводить вдоль её тела ладонями, нахмурилась, пожамкала губами. – Мионела, ты иди. Мне надо бы с Аделью поговорить с глазу на глаз, побеседовать по душам.

Бросив пронзительный взгляд на безучастно смотревшую в потолок подругу, молодая женщина, горестно вздохнув, покинула спальню и через некоторое время хлопнула входная дверь дома.

– Ну, рассказывай, девочка. Что такого произошло? – женщина присела рядом, беря холодную ладонь Аделины в свою, грея её. – Ты же, как я понимаю – вспомнила всё.

– Вспомнила, – медленно проговорила Аделина, не отводя взгляда от только ей видимой точки на потолке. – Но рассказывать вам не буду. Не знаю – что могут вам сделать за эту информацию. А тот, кто мне мог бы помочь – не хочет ни видеть меня, ни слышать. – Судорожно вдохнув, Аделина медленно выдохнула. Слёз уже не было. Только уголёк отчаяния, безумной любви по графу то медленно тлел, то вновь разгорался в чудовищную боль.

– Тебе надо брать себя в руки, иначе быть беде, девочка.

– Она уже пришла, – безжизненно возразила Адель.

– Нет, милая, – вздохнула целительница. – Я не знаю, как ты воспримешь новость, но…

Целительница помолчав, тихо проговорила:

– Ты беременна, милая.

Услышанное никак не достигало разума Аделины. Она так и лежала, безучастно глядя в потолок, но потом всё же мотнула головой:

– Этого не может быть – я пила настойку, предохраняющую от зачатия.

– Ты будешь ещё со мной спорить? – усмехнулась мастересса. – У тебя в чреве зажглась искра жизни, милая. Ты носишь ребёнка!

Медленно повернув голову к женщине, Аделина хмуро смотрела на неё, не моргая. Внезапно вскочив и тут же упав на кровать, подползла к её краю, попыталась встать, пошатнулась и с помощью мастерессы прошла в ванную. Трясущимися руками открыла шкафчик со снадобьями, повторяя: «Не может быть! Я пила… Знахарка… Снадобье сильное!» Схватив бутылёк с зеленоватой жидкостью, показала мастерессе:

– Вот! Мне дала снадобье знахарка степного народа и я…

– А это что за бутылёк?

Головой указала мастересса на шкафчик. Резко обернувшись и закусив губу от накатившей тошноты, Адель подрагивающими пальцами взяла ещё один пузырёк. Сравнила два ужасно похожих пузырька с одинаково мутно-зелёной жидкостью.

Я… – Адель нервно вздрогнула, – я не знаю. Это…

– Дай-ка мне, – взяла мастересса фактически полный пузырёк. Капнула на палец, лизнула. – И этот дай, – повторов ту же процедуру, показала на пустой пузырёк: – Это успокаивающие капли. Точно могу сказать. А вот в этом, полном – чувствую настой, перегон степных трав.

Несколько долгих мгновений Адель переводила взгляд с одного флакона в руках мастерессы, на другой и истерично засмеявшись, осела на пол. Только несколько пощёчин смогли привести в чувство девушку.

– Это Мионела, – опустив голову, проговорила Адель уже сидя на кровати. – Она когда-то давала мне успокаивающее снадобье. Я поставила его в шкафчик. Потом, когда прибыла с другого континента, поставила на полку выше, снадобье знахарки, предохраняющее от зачатия.