Не причиняя зла (СИ)

А квартира у меня находится в очень хорошем районе. Он чистый и ухоженный, по сравнению с другими. Однажды мы с Рией ездили на железнодорожный вокзал, и, мягко говоря, я была поражена. Вообще, Бангладеш перенаселенная страна. Не удивлена, что когда люди здесь теряются, полиция спешит быстро свернуть дело. Ха! А если найдется настоящая Намира? Мне опять бежать?

Ден, почему ты мне не пишешь? Столько писем тебе написала. А ты не ответил даже на те, что были написаны в Торонто. Пожалуйста, пришли весточку. Я очень за тебя волнуюсь».

И таких писем я написала сотню за три месяца. Уже наступил март, а Ден мне не отвечал. Старалась отгонять плохие мысли. Выдумывала истории о том, что Ден, из-за своей неуклюжести мог повредить лэптоп, уронить его в воду, например. Хотя нет. Не похоже это на него.

Но Ден не мог взять и бросить меня. Он не такой.

Я смотрела на цветные полоски своего сари и размышляла о том, что я буду делать, если Денис больше не появится.

Сегодня воскресенье. Дилара уехала в Дакку за новыми тканями. Рия отправилась с ней. А мне дома не сиделось, поэтому пошла гулять по городу. Чистым Богру не назовёшь. Гуляла исключительно по нашей улице, где стояли мусорные баки и деревья стригли. Каким-то образом дошла до железной дороги и недолго наблюдала за проходящим поездом. А дальше уже оказалась в городе-хаос. Больше всего меня пугала дорога, усыпанная моторикшами и велорикшами. Они ездили абсолютно беспорядочно. Я шугалась их, как кошка, резко очутившаяся на дороге. За три месяца немного привыкла к зеленым монстрикам и даже уже доезжала на велорикшах с яркими навесами до дома. Потому что свисать из окна автобуса не очень уж прельщало, а рикши — отличные такси.

Моя прогулка закончилась уже через час. Городской шум вызвал головную боль, об отдыхе и речи быть не могло. Села в рикшу и доехала до своего района. По дороге домой, купила свежие лепёшки парата, овощи и немного айвы, чтобы отжать сок. Чувствовала себя пыльной, придя домой, поэтому испытывала острую необходимость принять душ.

Пристроив пакет с продуктами на трюмо в прихожей, заперла дверь и поправила коврик для обуви, который странным образом был сдвинут со своего места. Решила, что сместила его, когда открывала дверь. Положив ключ на полочку, повесила рюкзак на вешалку и притихла, глядя в овальное зеркало, которое отражало длинный коридор и выходы во все комнаты. Тишину нарушало тиканье часов, и вода капала из крана на кухне, хотя я всегда стараюсь хорошо закрывать кран.

Коридор располосован лучами света, выбивавшегося из открытых комнат. Когда я шла, под ногами хрустел паркет. Я одна, но ощущения у меня такого почему-то не было. Вот зал: там ничего не изменилось. Над белым диваном играли пылинки в лучах солнца, потому что шторка была сдвинута. Неужели я заходила сюда утром? Постояла в проеме, задумчиво разглядывая безмолвную комнату. Потом появился шум. Это стучала кровь в моей голове.

Коврик.

Кран.

Шторка.

Скрипит паркет.

Скрипит паркет? Но я стою!

Сделала шаг назад в коридор и меня тут же кто-то обнял сзади. Одной рукой человек крепко зажал мне рот, другой прижимал к себе, удерживая за талию. Мертвой хваткой вцепилась в ткань одежды человека, не понимая, куртка это или пиджак, и отчаянно пыталась убрать руку с лица. Моя венка на шее пульсировала с бешеной скоростью от страха. Я завизжала с такой силой, что мои перепонки готовы были лопнуть. И тут он заговорил. Прямо мне в ухо.

— Попалась, кисочка.

«Попалась, кисочка?!»

Тембр голоса этого мужчины не был пугающим. Его полушепот проник в каждый мой сосудик и плавно улегся в сердце. От его руки пахло табаком и мылом. Моим мылом! Он мыл руки моим кокосовым мылом, говнюк! Я забила ногами, пытаясь дать ему в колени, но юбка мешала попасть в цель.

— Тихо, Эла, я не желаю тебе зла, — сказал он, медленно разворачивая нас к зеркалу.

В отражении я увидела красивую девушку в пыльном сари и парня в темной одежде, который очень хорошо мне знаком. Это Лиам — старый добрый знакомый из Нью-Йорка. Тот самый Лиам, что принес мне мохито и кружил в танце. И он сейчас в Бангладеш, заткнул мне рот рукой, назвал Элой… Что происходит, хотелось бы мне знать! Мне это снится, не так ли?

— Будешь хорошей девочкой, я тебя отпущу. Только не кричи, хорошо?

Кивнула. Соседей нет дома, смысл кричать? Да и привыкла я молча удирать.