(не)приятность для дракона

Рывок! Быстрое, смазавшееся перед глазами движение, короткое ощущение полёта и в следующее мгновение я оказалась всё также сидящей, только уже не в кресле, а на коленях у Киана! Наклонившись ко мне близко-близко, коснувшись губами покрывшейся мурашками шеи, обвив мою талию крепкими горячими руками, Правитель провокационно выдохнул мне в кожу:

— Всё ещё не страшно?

Ох! Страшно? Его слова дошли до меня с трудом, с очень большим трудом. Сердце учащённо забилось о рёбра, отдаваясь дрожью во всём теле. Воздух мгновенно стал каким-то жарким, тягучим, отказывающимся насыщать мои лёгкие. Всё моё тело превратилось в один-единственный воспалённый нерв, бурно реагирующий на прикосновения мужчины.

Но его ноги, на которых я оказалась сидящей. На его крепкую грудь, прижимающуюся к моей спине. На его ласковые руки, обвившие меня и ещё сильнее прижимающие к Киану. На длинные пальцы, ласково поглаживающие живот круговыми движениями. На его горячие губы, скользящие по обнажённой коже шеи, оставляя за собой дорожку из поцелуев. И на обжигающее дыхание, заставляющее и меня саму дышать чаще.

— Киан, — из горла вырывается какой-то хриплый сип.

— М-м?

— Что ты делаешь?

Говорить оказалось невообразимо трудно. Язык попросту отказывался меня слушаться!

— Соблазняю свою невесту, — его откровенность вырвала из меня судорожный выдох.

— Киан, — вновь позвала я его, прикусив губы, чтобы позорно не застонать от каких-то невинных поцелуев.

И от ласкающих рук, медленно поднимающихся по животу выше, по рёбрам, к… Ах!

— Слушаю тебя, любимая, — голос Киана тоже хриплый, что меня в некоторой степени радует.

Собрав все свои крохи самообладания воедино, я спросила:

— Так чем ты тут занимался?

Мужчина подо мной замер. Вот просто окаменел весь, застыв с прикоснувшимися к позвонкам шеи губами.

— Рада, вот ты сейчас серьёзно?

Я? Да, очень серьезно. И мне категорически не нравится недовольство в его голосе.

— Мне просто интересно, — дышать всё ещё трудно, но я честно стараюсь.

— Да ты издеваешься! — воскликнул мужчина возмущенно.

Что я могла ему на это сказать?

— Нет, — пусть и прозвучало тихо, зато уверенно.

Врать всегда надо уверенно!

— Я тут, — вырвавшийся из его горла рык дрожью отдался во всём моём теле, — делаю то, что должна делать моя невеста!

Очень интересно, а можно поподробнее?

— Это что же? — невинно поинтересовалась, не рискую шевелиться.

Зато хоть дыхание восстановилось, и его руки замерли, не добравшись до моей груди.

— Готовлю нашу свадьбу!

— 41-

Вот так раз! И главное, интонации такие нагло-обвинительные, и взгляд, который я ловлю, обернувшись, возмущенно-требовательный. Понятно, меня тут пытались разжалобить как минимум на покаяние, как максимум на заверение скоро всё организовать и даже дату торжества на более ранний срок перенести. Ага, сейчас! Могу карандаш дать — губу закатать! А, собственно, что меня сдерживает?

Отвернувшись к столу, я смело потянулась, чувствуя, что он не даст мне упасть, нашла под ворохом писем простой карандаш и с самым невозмутимым видом протянула его Киану.

— Что это? — хмуро глянул он на мою руку, даже не пытаясь взять предлагаемое.

— Карандаш.

Его выразительный взгляд на миг метнулся выше, поймал мои глаза и вот так, не разрывая взгляда, Правитель задал ещё один, более важный вопрос:

— Зачем он мне?

— Губу закатать, чтоб не мечтал много, — очаровательно улыбнулась я ему.

И взлетела вверх!

Нет, серьёзно! Но не успела я толком испугаться, как тут же поняла, что просто Киан, продолжая меня удерживать, на ноги поднялся. В следующую секунду всё находящееся на столе добро полетело на пол. Насладиться неторопливым падением шелестящих листков мне не дали, просто усадив на столешницу.

Выхваченный из руки карандаш улетел куда-то к двери, ноги рывком раздвинули даже раньше, чем я успела возмущенно вскрикнуть. И уже устроившись между них, тесно ко мне прижавшись, Киан обнял горячими ладонями моё лицо и обжёг губы поцелуем.

Тем самым поцелуем, в котором растворяешься без остатка, позабыв обо всём на свете. Позабыв даже о гордости, всего через пару мгновений начиная отвечать с неожиданной для тебя жадностью и энергичностью. Тьма, это я сейчас прикусила его за губу?!

— Рада, — врывается в сознание хриплый стон, — если ты согласна, мы можем сделать всё до свадьбы… Или пожениться сегодня же.

Я едва ли поняла, о чём он. Не хочу думать! И у меня это и не получается, когда его широкая ладонь скользит вверх по позвоночнику, скользит на шею и ложится на затылок, зарываясь в мои волосы.

И новый поцелуй, такой… неприличный! Поцелуй, о котором не напишут в книгах для юных леди. Безумный поцелуй, полный желания, граничащего с отчаянием. Проникнувший в меня язык, ведущий себя по-хозяйски свободно и нагло. Врывающийся в мой рот хриплый полустон. И всё это так уверенно, что я просто не могу противиться.