(Не) прикасайся ко мне (СИ)

Максим Романович не спешит, входит пальцем до половины и выходит. А потом ещё раз… Почти весь.

Я прикусываю губу. На этот раз легче. Тем более что Максим Романович прижимает меня к себе, успокаивающе целует шею, гладит спину.

Поднимает мою голову… Сталкиваемся взглядами.

И в это мгновение мы приходим в себя, ныряем на поверхность из этой бездны в реальность, и мне страшно. Это слишком остро — лучше опять забыться.

19

От Максима Романовича

Аня приходит в себя. Причём не только от оргазма, но и от всего, что тут происходило. Теряется…

Я всё ещё держу её в объятиях, мой палец всё ещё внутри неё, но мы уже не так близки. Заминка вроде бы длится совсем не долго, но достаточно, чтобы и мне, наконец, очнуться. Я ведь всерьёз чуть не лишил девочку девственности вот тут, в кабинете.

Убираю палец, мягко пробежавшись по нежным складкам ещё раз… С трудом перевожу дыхание, но по-настоящему расслабиться не получается. Какое там, когда ещё живы воспоминания, как сладко она стонала… И сидит сейчас передо мной, соблазнительно смущённая, в одних трусиках.

Хочется стащить их и попробовать мою девочку на вкус. Я и так едва удержался, чтобы не облизнуть палец, побывший в ней, и при этом в глаза ей смотреть, чтобы краснела.

Но, кажется, не время и не место. Она немного отстранена, а марафоны будем проводить у меня в квартире. Остаётся только убедить Аню поехать со мной сейчас.

Ну и, конечно, самому не слететь с катушек в пути. Второе на грани невыполнимого просто. Я никогда не был настолько возбуждён, даже в возрасте, когда ещё контролировать свои гормоны не научился. Тогда меня шарахало природой, теперь — Аней. И это куда более мощно.

Не знаю, каким сверхъестественным усилием воли всё же отрываюсь от неё и поспешно начинаю одеваться. Очень хочется смотреть на Аню, улавливать её состояние, успокоить, если что… Но ещё больше хочется продолжить начатое, чёрт возьми! Потому пока и не смотрю в её сторону. Совсем с катушек слечу же, и так еле держусь.

Не знаю, выдержал бы в итоге или всё равно набросился, но, к счастью, взгляд вовремя падает на дверь. И я вспоминаю, что мы её даже не заперли!

Конечно, она закрыта, но на ключ. Любой желающий из коридоров универа мог бы заглянуть на огонёк.

Идиот.

— Не таким должен быть твой первый раз… — хрипло выдавливаю. — В смысле, не здесь.

На Аню не смотрю — наверное, говорю больше чтобы прогнать эту долбанную давящую тишину. Нет смысла терзаться тем, что могло бы быть, нам повезло, и никто не зашёл. Обошлось без крови, причём во всех смыслах. Но мне на будущее неплохо бы подключать мозги в подобных ситуациях.

Но увы, даже сейчас они скорее на заднем плане. Даже после всех этих открытий член не перестаёт стоять, и от этого напряжения уже в глазах чуть не темнеет.

Как зомби, подхожу к двери, осторожно открываю, выглядываю… Коридоры пусты. Вряд ли несколько минут назад было иначе.

— Там никого? — слышу тихий Анин голос совсем рядом.

Поворачиваюсь к ней — она тоже почти одета. Джинсы на ней, застёгнуты, лифчик тоже, а вот свитер…

Аня специально не стала, или просто не успела его надеть?..

Усиленно пытаюсь оторвать взгляд от аккуратной груди в красивом красно чёрном обрамлении. А ведь, когда снимал, не обратил внимания на лифчик. Но не об этом мне сейчас надо думать — я ведь теперь даже не могу уловить, что Аня чувствует. Что у неё на уме. Жалеет о том, что произошло? Физически, конечно, нет. Но ведь ещё недавно она боялась своих порывов.

Голос разума предательски затихает, когда моя девочка делает ещё один шаг ко мне. Да к чёрту всё. Просто забрать её, увезти к себе… Хотя…

Интересно, она готова коснуться меня по-настоящему? Прямо сейчас? О, это было бы кстати. Не уверен, что иначе протяну до дома.

— Да… — наконец, отвечаю на её вопрос.

— Запри, — ещё тише. Но я услышал.

И как же прошибает это её нежное и смущённое требование. Аня не только не жалеет о случившемся, но и на большее готова. Ей неловко только сообщать об этом, но не похоже, что насиловать себя собирается. Моя заботливая девочка.

Вот это сюрприз.

Одна только мысль, что ей самой захотелось меня довести до оргазма — уже как он. Срывает крышу начисто. А уж если представить её, касающуюся моего члена… Или берущей его в рот…

Вот чёрт. Реальность, вернись. Надо держать себя в руках.

— Аня…

Она решительно поворачивает ключ в замке за меня. А я ведь даже не заметил, как и когда у Ани тот в руках оказался. Кажется, был в ящичке моего стола.

— Ваша очередь, Максим Романович, — развернувшись ко мне, отважно сообщает она.

Только моя Аня умеет быть и невероятно трогательной, и чертовски сексуальной при этом.

— Серьёзно, Ласточкина? — ласково ухмыляюсь. — Я до сих пор «Максим Романович»?

Её щёки покрываются лёгким румянцем. А взгляд не отводит…

— Я уважительно, — отшучивается она.

Вот только атмосфера между нами совсем не шуточная. И раскаляется с каждой секундой.

— Как мило. Но хотелось бы с любовью, — вкрадчиво поддразниваю я.