(не) Приватный танец (СИ)

Да как же так! Подскакиваю с постели, оторопело озираясь по сторонам. Сон еще не совсем отпустил меня. Перед глазами пелена и, как назло, голова просто раскалывается. Видимо сказывается двухдневный недосып. Так, Майя, возьми себя в руки! Второй парой как раз эти чертовы основы экономики! Если опоздаю – Степнов меня изничтожит! Скидываю с себя одежду, насквозь пропахшую табачным дымом, и стрелой лечу в душ. Он занимает у меня рекордно короткое время. Десять минут – и я уже натягиваю на влажное тело чистую одежду. Футболка слегка помята, но мне просто некогда гладить, уж лучше несколько пар позора, чем втык от бородатого. На завтрак времени тоже нет. Спешно собираю волосы в небрежный пучок и выбегаю из дома. На улице холодина, а я даже куртку набросить забыла. Ну ничего, в процессе бега разогреюсь. Несусь, поминутно бросая взгляд на часы. Блин, первая пара уже давно закончилась, и перерыв подходит к концу. Перед глазами все плывет, бок колет, сердце тарахтит как бешенное, а легкие, кажется, уже превратились в лед. Жаль, что все мои усилия зазря. Только вбегаю на крыльцо, как звенит чертов звонок! Аудитория на первом этаже, может, еще и успею? В коридоре уже все рассосались. Добегаю до нужной аудитории и уже почти хватаюсь за спасительную ручку, как вдруг…

- Так-так…, - слышу за своей спиной и так и застываю с протянутой рукой. – Госпожа Романовская все же соизволила явиться на учебу, вот это подарок судьбы!

Разворачиваюсь, практически вписываясь носом в широкую грудь, и машинально делаю шаг назад. От мужчины приятно пахнет одеколоном. Нотки цитруса и хвои. А вот я сейчас наверное «благоухаю» как взмыленная лошадь. Представляю, что Степнов сейчас видит перед собой – взлохмаченное, растрепанное нечто с пудовыми мешками под глазами и в мятой одежде! Почти всё как в первую нашу встречу… Кажется, он думает о том же самом…

- Вижу, ты хорошо отметила день знаний, Романовская, - холодно бросает он.

Да блин!

- Я не пила, Илья Андреевич! – возмущенно пыхчу, утыкаясь лопатками в дверь, ибо Степнов делает шаг вперед.

- Ну-ну, я вижу, - бормочет он. – Значит так, Романовская, сегодня после пар подходишь ко мне.

- Это еще зачем?

Вжимаюсь спиной в дверь, поскольку этот гад снова делает шаг, оставляя между нами совсем небольшое пространство.

- Будем тебя к дисциплине приучать.

Мое несчастное сердце замирает, когда между нами остаются жалкие сантиметры, а в горле пересыхает. Машинально вытягиваюсь в струнку, пытаясь слиться с этой несчастной дверью. Да что он вообще себе позволяет?

- Романовская! – отрезвляет меня его насмешливый голос. – Ты меня впустишь в аудиторию, или так и будем стоять?

Да блин!

Силясь не покраснеть, словно помидор, резко разворачиваюсь, принимаясь лихорадочно и безуспешно дергать ручку двери. И вдруг рука Степнова ложится поверх моей. Ох, божечки! Вот теперь я точно красней помидора! Толкает дверь, и я с паникой в глазах вваливаюсь внутрь аудитории. Спотыкаясь на ровном месте, юркаю за последний стол, и только теперь могу спокойно дышать. Оставшиеся две пары сижу как на иголках. Не нравятся мне угрозы бородатого, ох, не нравятся! Так и хочется сбежать тем более, вчера я звонила по поводу раздачи флаеров, и мне сказали подойти к трем часам дня. Но лучше не усугублять свое и без того шаткое положение. Надеюсь, Степнов не задержит меня надолго.

Пары наконец заканчиваются, и я покорно плетусь на кафедру. Стучусь и вхожу. Степнов там один. Сидит, закинув ногу на ногу, и спокойно себе попивает чаек.

- А, Романовская, проходи.

И вновь на этом лице расплывается самодовольная усмешка. Не к добру это…

- Что вы хотели, Илья Андреевич?

- Я-то? – вскидывает он насмешливо черную бровь. – Самую малость, на самом деле. Чтобы мои студенты не подводили своего куратора, и не портили ему график посещаемости. Смекаешь?

- У меня будильник не прозвенел, это не моя вина, что я проспала.

- Ты взрослый человек, Романовская. Заводи два будильника, а лучше три, но черт возьми, ровно в девять ноль ноль будь добра являться в институт.

Степнов замолкает, упираясь в меня тяжелым взглядом темно-синих глаз.

- Я свободна?

- Нет, Майя Станиславовна, свобода – вообще понятие эфемерное. Сейчас будем закреплять материал. Если тебя родители не научили дисциплине, придется мне, как твоему лидеру и духовному наставнику. А лучший способ приучения к дисциплине это что? Правильно! Труд! Садись, пять.

- Что вы имеете в виду?

- А это я тебе сейчас наглядно продемонстрирую, пошли.

И он встает с места. Хватая меня за руку, тянет по направлению… к туалетам! Мы останавливаемся возле того самого, служебного, где я в последний раз послала его в задницу, и он бесцеремонно вталкивает меня внутрь, захлопывая за нами дверь.

- Может, объяснитесь? – недоуменно лепечу я, наблюдая, как он вытаскивает из кабинки ведро и швабру, пихая все это дело мне в руки.