(не) Приватный танец (СИ)

- Ну и тварь же ты, доченька, - процедил меж тем недо-папаша. Если бы я не находился сейчас в столь удручающем положении, то уже бы познакомил эту мерзкую рожу со своим кулаком.

- Клинт, не тормози, - прохрипел один из бандитов, пихнув главного в плечо. – Кончай всех и дело с концом, ты знаешь приказ. Никого не оставлять в живых.

А секундой позже я словно со стороны наблюдал, как на меня наводят ствол… Я слышал отчаянный крик Майи, а перед моими глазами проносились все моменты, проведенные с ней. Я зажмурил глаза как раз в том момент, как прогремел выстрел. Точнее, выстрелов было несколько… Странно, но я не почувствовал боли. Открыл глаза только после того, как меня привалило чье-то тело. Когда я раскрыл глаза, передо мной стоял главный. Его глаза были широко распахнуты, изо рта сочилась кровь. В следующее мгновение он как подкошенный рухнул на пол. И только сейчас я осознал, что держу в руках Майю. Я не понимаю, как она оказалась в моих руках. Все произошло так стремительно…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ну ты дебил, Степнов! – слышал я голос Болта словно сквозь вату в ушах. Мой взгляд цеплял куски реальности. Людей Болта, полицейских, истекающего кровью бандита, отца Майи с простреленной головой… Я лишь прижимал Майю к себе, продолжая как мантру шептать: всё будет хорошо, всё будет хорошо… Пока не осознал, что она обмякла в моих руках. Дрожащими руками я опустил ее на пол, застыв взглядом на своих руках, которые были все в крови…

- Скорую! Срочно! – слышал я чей-то голос. Сейчас я не руководил своим телом. Им управлял кто-то другой. Тащил Майю в машину, давил на газ, пролетая на красные сигналы светофора. Не было чувств, не было эмоций. Они оглушили меня позже, когда я сидел на кафельном полу, привалившись к стене напротив операционной. Меня лихорадило, все внутренности были скованы липким тягучим страхом. Нет, не страхом, ужасом. Каждая секунда неизвестности убивала меня, но и поделать я ничего не мог, только ждать. Забрезжил рассвет, когда дверь операционной наконец отворилась. Я попытался подняться на ноги, но не смог.

- Доктор, она жива?

- Не волнуйтесь, всё хорошо, операция прошла успешно, девушке повезло, жизненно-важные органы не были задеты, это спасло ее.

Я выдыхаю, чувствуя, как по щекам стекают слёзы облегчения. Жива! Моя девочка жива! Это все, что мне требуется сейчас.

- Когда я смогу увидеть ее?

- Когда ее переведут в общую палату, а пока запаситесь терпением.

Терпение… где же его взять это терпение? Следующие два дня проходят, как в страшном сне. Я дежурю в больнице днями и ночами. Спасибо коллегам, которые с пониманием отнеслись к ситуации и взяли мою работу на себя. Олеся волнуется, звонит по сто раз на дне. Если бы не ее поддержка и поддержка родных, я бы уже сошел с ума. Когда Майю переводят в палату, я не могу поверить своему счастью. Вхожу, и у меня сердце из груди выпрыгивает. Вижу ее, такую хрупкую, бледную, и мне умереть хочется. Это ведь из-за меня она едва не покинула этот мир.

- Майя, моя глупая девочка, - выдыхаю, рухнув у ее кровати. – Зачем ты так поступила?

Улыбается, касаясь ослабевшей рукой моей щеки, и по любимому лицу стекают слёзы.

- Я подумала, что все равно не смогу жить в мире, где нет тебя…

- Больше никогда так не делай, умоляю.

- А вот не надо было меня в себя влюблять, Илья Андреевич, - шепчет она, улыбаясь своей прекрасной улыбкой, но тут же мрачнеет, пытаясь подняться.

- Майя, тебе нельзя вставать, - мягко возражаю, укладывая ее обратно.

– Илья, где Настя?

- Тише, успокойся, малышка в безопасности, с бабушкой и дедом. Как только тебе станет лучше, они все навестят тебя.

- А отец?

- Мне жаль, но… он мертв. Те бандиты успели пристрелить его как раз в тот момент, когда полиция и ребята Болта ворвались в дом. Они не успели всего на мгновение. Всего секунда и все, кроме одного из бандитов, были бы живы и здоровы, но…

Майя, кажется, становится еще бледнее. Моя бедная малышка… Но разве мог я скрыть от нее правду, пусть и горькую?

- Я не знаю, как относиться к этой новости, - наконец произносит она. – Он мой отец и воспитывал меня до двенадцати лет, но… я никогда не видела добра от него, одни только проблемы. Я, наверное, должна скорбеть, но… я ничего не чувствую.

- Это нормально, малышка.

- Что же теперь будет с Настей? Ее заберут? – взволнованно лепечет она, и в любимых глазах снова стоят слезы.

- Не бойся, я не допущу этого. Пока ты была в реанимации, приходила ваша тетя Аня. Оказалось, у нее есть знакомые в опеке. В общем, я сделаю все, чтобы получить над Настей опеку. У меня стабильный заработок, мне дадут хорошую характеристику с работы и…

- А что скажет твоя жена? – поджав губы, произносит моя девочка и я вспоминаю о том глупом инциденте с Оксаной.