Не про бег

Сейчас концерн Koch Industries – это нефть, асфальт, синтетика, целлюлоза, строительные материалы, онлайн-торговля, ракетное топливо, спекуляции на рынке нефти, электронные компоненты, краски, упаковка. Она остается частной компанией, владельцы по-прежнему считают, что выход на биржу может произойти «только через труп». Если оценивать капитализацию, то Koch Industries – одна из крупнейших компаний США с прибылью, превышающей 11 миллиардов долларов в год, и вторая по размеру частная компания в мире. Состояние каждого из братьев составляет 42,6 миллиарда долларов США.

Философия братьев – либертарианство: люди могут управлять своими жизнями и выбирать, как им потратить свои деньги. Каждый сотрудник должен действовать так, будто он владелец предприятия. Зарплата – это прожиточный минимум, премий за успехи в компании не существует, но за личную эффективность платятся большие бонусы. Рабочий может зарабатывать больше своего руководителя, высшее образование ничего не значит, инициатива и постоянное движение – залог карьерного роста.

Либертарианские идеи братьев Кохов в политике стали одной из проблем президента Обамы: «При нынешней демократии мы каждые два или четыре года выбираем кого-то, кто говорит нам, как надо жить». Дэвид Кох призывает отказаться от вмешательства государства в экономику, поддерживает однополые браки и выступает против борьбы с наркотиками.

У прежних владельцев заводов по производству волокон к наркотикам особое отношение. В 1930-х годах корпорация DuPont производила отбеливатели для бумаги и патентованный нейлон. Это многомиллиардный бизнес. В то время бумагу создавали не из дорогой древесины, а из дешевой конопли, из нее же делали волокна для тканей и канатов. Посевы конопли в США занимали миллионы гектаров. Бумага из нее не требует отбеливания. В общем, дешевая конопля – главное препятствие в развитии нейлонового бизнеса и бизнеса отбеливателей. Что делать с посевами? Выжечь их другим изобретением DuPont – напалмом? Пошли другим, но не менее эффективным путем: наняли на работу медиамагната Уильяма Херста, который владел газетами и журналами, а также множеством заводов по производству бумаги из древесины. С тех пор коноплю стали называть марихуаной, и очень скоро ее выращивание стало уголовным преступлением. А могло бы быть иначе: тренировки проходили бы в экологически чистых штанах из конопли, и после занятий мы бы расслаблялись с ароматной сигареткой. Будем надеяться, что империя Коха со своей философией вернет экологию в наши тренировки.

Бостон

Альпы, раннее утро. Ратраки оставили мелкие полоски на манер вельвета на склонах. Я без напряжения качусь длинными дугами вниз. Скорость ощущается чем-то, расположенным чуть ниже желудка. Выпитый за завтраком коктейль «Апероль Шприц» заменяет чувство страха эйфорией. Лыжи чуть касаются снега. Почти невесомость. Такие чувства вполне могут заменить счастье.

Первые пять километров трассы Бостона – это спуск на 100 метров. Я скатываюсь, как со стартовой эстакады горнолыжной трассы. Ощущение, будто закладывает уши. Адреналин выплеснулся. На компьютере 3:41. Это катастрофически быстро. Притормаживаю – 3:48, еще – 3:49. Я не могу спускаться плугом, меня и так обгоняют все.

Boston Marathon

18 апреля 2016

Результат 2:57:30.

В возрастной группе – 22

В абсолютной категории – 1130

Среди россиян – 4

5 км. 19:00, пульс 161, 3:48 мин/км

Это заявка на личный рекорд в полумарафоне, мне так не надо. Торможу. Первая пятерка на любом марафоне получается эмоциональной, но тут к эйфории добавилась тревога. Организм не включается. Асфальт больно бьет по пяткам, желудок, печень встряхиваются, пульс растет. К пятому километру пора бы уже вбежаться, энергетические фабрики должны выйти на проектную мощность, все системы прогреться. Прогрелись, но не вышли.

В Бостоне на регистрации нет лотереи. Для каждой возрастной группы объявляется квалификационное время. Для моей, 50–54 года, – 3:27:32. В сентябре предыдущего года открылось окно регистрации. В первые дни подавали заявки те, кто в прошедшие два года показал результат на десять минут быстрее квалификации. Затем на десять, на пять, на две и те, кто втиснулся в лимит времени секунда в секунду. У меня был результат на «Белых ночах» в Питере быстрее трех часов, никакой проблемы с попаданием в стартовый лист не возникло.

С двумястами сорока долларами стартового взноса я расстался легко – это минимальные расходы по сравнению с перелетом и жильем. Летим втроем – я, старший сын и жена. Идея взять сына возникла из желания показать ему Массачусетс и Гарвард: может, учиться начнет лучше. Разные мысли в голову лезут после интенсивных тренировок.

В Америку мы прилетели в субботу поздно ночью, в Нью-Йорке взяли машину напрокат – и в Бостон. Дорога занимает четыре часа, но мы не стали строить из себя дальнобойщиков и переночевали в недорогом мотеле, не доехав до города час.