Не проклинайте мужа Светом

Я на мгновение заглянула в холодные, лишенные каких бы то ни было чувств глаза цвета ночи. Внимательно посмотрела на знакомое до дрожи лицо с упрямо стиснутыми губами… на сильные плечи, покрытые гладкими белесоватыми чешуйками… полураскрытые крылья, которые не так давно были для меня надежной опорой… на мускулистый торс, где я знала каждую черточку. Едва не подалась мимолетному порыву коснуться неровного шрама на правой половине груди, но вовремя опомнилась. И, искривив губы в презрительной усмешке, честно ответила:

— Нет.

— Почему?! — раздраженно раздул ноздри принявший образ Темного Князя инкубо-вампир. — Он недостаточно для тебя хорош?!

Я на это только усмехнулась.

— Боюсь, вы неверно ставите вопрос… Мессир. Важнее то, насколько ВЫ хороши для меня.

— Вот сейчас и узнаем, — прошипел он, и на мои плечи обрушилась невидимая тяжесть.

Мы не просто так считаем инкубов своими врагами. Они не просто наши прямые конкуренты: их любовные чары — единственные, что хоть как-то действует против нас, а наши, соответственно, против них. Странная шутка природы… мы с ними настолько похожи, что просто не можем не ненавидеть друг друга. И это многовековое соперничество усиливается тем, что наши силы не складываются, а умножаются, если кому-то вдруг удается завлечь в свои сети инкуба или суккубу. Получить такой трофей считается знаком наивысшего мастерства… ярчайшим проявлением искусства обольщения…

Не зря маменька обиделась, когда я уничтожила ее лучшие игрушки.

Не нужно гадать, почему инкуб нацелился именно на меня: моя "темная" ипостась для него — самая сладкая мишень. Порочная и податливая, умеющая соблазнять и готовая соблазняться сама… теми, разумеется, кого считала достойными. Разумеется, моя "светлая" половина тоже подвластна этим чарам, но от непоправимых ошибок ее уберегал Свет. Те самые незыблемые для Неба принципы — не убий, не возжелай… которые даже очень могущественный инкуб не способен разрушить в одно мгновение.

— Поддайся мне, Хель, — жарко выдохнул он, приникая губами к моей шее и глухо при этом урча, подражая Князю. — Ты принадлежишь мне… пусть до утра, но моя, и ты знаешь это… все, что в тебе есть, готово меня признать… и даже твоя метка мне не страшна, потому что я — это почти что ОН… ты же видишь. А значит, больше не нужно противиться…

Сила полукровки подавляла. Многократно усиленная кровью и природными свойствами вампира, его мощь оказалась настолько велика, что я едва не задыхалась в обрушившемся на меня море эмоций. Тонула в навеянных им желаниях. Если бы не была жива лишь наполовину, точно потеряла бы голову. А пока я упорно отстранялась, брезгливо морщилась, когда чужие губы дотрагивались до моей кожи, и раз за разом пыталась выбраться на поверхность, цепляясь за крошечные искорки воспоминаний, как за единственную опору в этом ненастоящем мире.

— Не сопротивляйся мне, Хель, — мурлыкнул инкуб, не прекращая настойчивых попыток меня соблазнить. И действовал настолько уверенно, словно и в самом деле смог залезть в мою голову, выудив оттуда сокровенные знания, которые могли быть известны только мужу. — Тебе не будет больно, обещаю.

— Зато тебе будет, — злым шепотом пообещала я и, как только он оторвался от моих губ, в голос рявкнула:

— Мартин!

Честно говоря, в тот момент в моей голове крутилось совсем другое имя, но в последний момент я решила не рисковать. Кто знает, что случится, если здесь появится настоящий Князь, да еще поймет, что какой-то похотливый урод сумел обмануть его метку и едва не обманул меня?

К счастью, Мартин явился сразу, умудрившись отвлечь на себя внимание. Просто свалился откуда-то инкубу на голову и, испугавшись темноты, инстинктивно призвал в себя Свет. Тот, почуяв извечного врага, обрадованно ринулся наружу, заливая все вокруг нестерпимым сиянием, а я торопливо зажмурилась, искренне порадовавшись, что своевременно усыпила свою вторую ипостась.

Свет жахнул по нам так, что учебный корпус содрогнулся до основания. Ударной волной разметало не только жмущихся к стенам студентов и висящую в центре зала пелену заклинания, но и меня, и тревожно отпрянувшего инкуба, и даже ни в чем не повинного вампира, вознамерившегося кинуться нам с Мартином на помощь.

Что именно было дальше, я не знаю, да и знать не хочу — на какое-то время у меня просто отключилось сознание. А когда я пришла в себя, то обнаружила, что мы с ошарашенным ангелом сидим в обнимку на известковой плите перед самым учебным корпусом и растерянно пялимся на стремительно затягивающийся пленкой выход, в беспросветной темноте которого мелькнула и тут же пропала гигантская крылатая тень.

"Нет, это точно не мой муж, — ошеломленно подумала я, с силой прижимая к себе Мартина. — Князь за такое меня бы убил".

Глава 4

— Ничего себе, вы погуляли! — присвистнул Шмуль, когда мы с ангелом доковыляли до общаги и устало рухнули прямо на газон. — Мы уже все глаза проглядели, Улька с мертвологии вернулась, а вас все нет и нет!

Я вяло отмахнулась, зарывшись лицом в зеленую травку.