Не прощай мне измену (СИ)

Я уже говорила, что плохая актриса? С тех пор ничего не изменилось. На волне паники от внезапной встречи мне никак не удаётся скрыть досаду и разочарование. Боречка сделал всё, чтобы работа с “Лирой” не пострадала от моего отсутствия, но, видимо, для господина Сизова это принципиальный вопрос. Иначе зачем он здесь? Вторая серия “отпустите его”? Так мы с Тимом не вместе, об этом весь “Визуал” гудел, наверняка дошло и до Алёны. Хорошо, что бюро сидит в отдельном офисе — раз в пять меньше сочувствующих взглядов, и сплетни доходят с таким опозданием, что можно не реагировать.

Горло пересыхает, отступаю, освобождая пространство для побега. Мозг на ура генерирует вполне правдоподобные предлоги, почему именно сейчас я никак не могу уделить внимание отцу Алёны, но в слова не оформляется ни один. Пару раз открываю рот — тщетно. Сжимаю ключ от машины в ладони и уже всерьёз подумываю слинять без объяснений. Если допустить, что Сизов не в курсе ситуации, то он решит, что я не в себе. Ну и чёрт с ним, может, ослабит напор. А если в курсе, то моё нежелание общаться вполне объяснимо.

Но Вячеслав Игоревич удивляет. Почесав бороду тыльной стороной ладони, он улыбается:

— Вы спешите?

Неопределённо киваю.

— Хорошо, тогда буду краток и не займу много вашего времени, — видит, что аргумент не работает и добавляет, — Я приехал не уговаривать работать со мной, Сима, у меня к вам другой разговор. Не дольше, чем выпить чашку эспрессо. Пойдёмте-пойдёмте.

И направляется к арке во двор, вынуждая следовать за ним.

Садимся за столик на летней террасе кафе. Конец апреля. Стены фабрики отсекают городской шум, слышно только пение птиц и шелест цветущих деревьев. Моё любимое время, когда вдохновение приходится вычерпывать вёдрами, чтобы лодочка Сима не потонула в работе. Правда, не в этом году.

Сизов заказывает эспрессо, предлагая мне тоже выбрать что-то попить. Соглашаюсь на воду с лаймом, чтобы было чем занять руки, а то вечно на нервах рву салфетки. Кстати, надо отодвинуть их подальше, чувствую, соблазн будет слишком велик.

Отец Алёны не торопится начинать, рассматривая белый лепесток абрикоса, который принесло к нам на стол, а потом кладёт свою ладонь мне на руку и проникновенно произносит:

— Сима, вы красивая… и очень талантливая женщина…

Я, конечно, ожидала всего, но это вообще ни в какие ворота. Вырывая руку, вкакиваю со стула и спиной сбиваю официанта, который так “вовремя” подоспел с подносом. Чашка со стаканом летят на дощатый пол, содержимое выплёскивается перепуганному парню на фартук. Странно, что не на меня. Пахнет кофе. И лаймом.

Рвано дышу от возмущения:

— Вы не по адресу. Всего наилучшего.

Сизов вскакивает за мной и, преграждая путь на выход, пытается объяснить:

— Сима, вы, видимо, неправильно меня поняли…

Рефлекторно стираю его прикосновение с ладони другой рукой. Он замечает жест:

— Извините за фамильярность. Не уходите, выслушайте до конца. Прошу вас.

Кажется, что он нервничает не меньше меня. Остаюсь. Сизов просит повторить заказ.

— Не с того я начал, но, поверьте, не так легко говорить о том, что произошло между моей дочерью и вашим мужем.

— Их я тоже не буду с вами обсуждать.

— Да-да, это не предмет разговора, но имеет к нему прямое отношение. И раз уж речь зашла о…, — отворачивается и глубоко вздыхает, — Я не оправдываю Алёну. Она взрослая женщина и давно уже живёт свим умом. Однако, как отец, чувствую ответственность. Что-то где-то упустил, слишком баловал… По сути, моя дочь неплохой человек и тоже тяжело переживает…

Возмущение разгорается с новой силой. Тоже? Тяжело? Сердце частит, голова кружится. Я не умею конфликтовать, мне становится физически нехорошо. Большинство ссор в моей жизни происходили только у меня в голове. Вот и сейчас слова скопились в груди и горле, но высказать не могу. Крупными глотками пью воду и слишком громко ставлю стакан на стол. Звук обрывает Сизова на полуслове.

— Вячеслав Игоревич, чего вы от меня хотите? Вряд ли пришли за сочувствием Алёне Вячеславовне?

Сизов складывает руки в замок, выпрямляет плечи и смотрит прямо.

— Верно, я не за этим. Сима, вы красивая, умная и очень талантливая женщина. У меня есть к вам предложение…

* * *

Складываю руки на груди и откидываюсь на спинку стула.

— Я навёл справки, вы подали заявки на несколько грантов в сфере дизайна и фотографии. Это так?

— Да, — осторожно киваю. Все базы стипендий и грантов лежат в общем доступе, и если задаться целью, то эту информацию найти нетрудно.

— Один из них в Португалию?

Снова киваю.

— То есть вы хотите покинуть страну?

— Смысл не в этом, но такой возможности не исключаю.

— Что ж, — говорит, будто что-то решая, — Португалию я предложить не смогу, но если вы захотите рассмотреть Берлин, то я обеспечу вам грант Берлинского университета искусств. На факультет дизайна, они готовят большой социальный проект. Вы же знаете немецкий? — не вопрос, а утверждение. У меня на страничке висит микроинтервью с какого-то международного конкурса, где я весьма посредственно вещаю на языке Гёте и Шиллера.

— Это предложение от “Лиры”?