Не прощаюсь

– Ты что удумал? – спросил Крюков, вынимая из деревянной кобуры большой пистолет.

– Иди сюда. – Орлов поманил Алексея к окну. – Вот идет из столовой наш управделами товарищ Ягода.

Внизу, во дворе, щеголевато одетый мужчина бережно нес перед собой миску горячего супа.

– Сейчас проверим, какой ты Вильгельм Телль. Не надо Ягоде эти щи кушать. Они невкусные, я пробовал.

Крюков, хихикая, толкнул в плечо:

– Давай, Романов. Вишь, у него кителечек генеральский.

Взвесив «маузер» на ладони, Алексей печально сказал:

– Серьезные люди, опора государства. Шпана!

Выждал, когда идущий повернется в профиль, и только после этого, рисуясь, вскинул руку. Как бы не целясь (на самом деле, конечно, прицелившись, но очень быстро) выстрелил.

Продырявленная миска, будто ожив, выскочила из рук жертвы эксперимента, а сам управделами с воплем подпрыгнул на месте.

Обернулся на гогочущих в окне Орлова с Крюковым (Алексей благоразумно спрятался за штору).

Весь китель у товарища Ягоды был в дымящейся капусте.

– Дурак ты, Орлов, и шутки у тебя дурацкие! Я Дзержинскому рапорт напишу! Ты мне китель попортил! Сапоги шевровые!

– Это не я, это Крюков, – показал пальцем Орлов. – Он не нарочно. Он маузер чистил.

Отошел от окна, посмеиваясь.

– Кстати о шевровых сапогах. На следующей неделе получим десять пар для награждения особо отличившихся сотрудников. Если ты, Леша, меня аккуратно продырявишь – одна пара твоя. А если скриворучишь и убьешь – даже не надейся… Перестань хрюкать, Хрюков, – сказал он сложившемуся пополам Крюкову. – На тебя председателю ВЧК рапорт пишут, а ты ржешь.

Операция «Доверие»

Несколько дней заместитель начальника «Охранного сектора» и сотрудник ВЧК готовились к операции, всяк по-своему. В первом из этих качеств штабс-капитан Романов часами изучал рутинное поведение и привычные маршруты «мишени», тщательно пристреливал в амбулатории К-96 с кустарным, но превосходно изготовленным оптическим прицелом. От всех других обязанностей Василий Васильевич помощника освободил.

Чекист Романов тоже времени не терял. Он сам придумал Орлову рутину и маршрут, подходящие для теракта, а затем подготовил «мишень» к спектаклю.

На Большой Лубянке, 11 заканчивались работы по переоборудованию дома страхового общества «Якорь» для штаба ВЧК. Особняк на Поварской стал тесен для быстро растущего учреждения, там не хватало кабинетов, негде было устроить тюрьму для важных подследственных – а таковые вскоре ожидались в массовом количестве. Поэтому выбрали большой трехэтажный дом с замкнутым двором, с множеством удобных помещений, с обширным подвалом. Сейчас там доламывали одни перегородки и ставили другие, завозили мебель, встраивали сейфы, меняли двери и прочее. Все работы находились под личным контролем члена коллегии товарища Орлова. Каждый день ровно в десять утра он, как часы, приезжал на Лубянку и входил в подъезд.

Дом страхового общества “Якорь”

Место было идеальное. Прямо напротив – пустующий дом, в нем чердак со слуховым оконцем. Линия прямого выстрела – двадцать пять метров, не промахнешься и без оптического прицела.

Договорились, что Орлов вылезет из автомобиля и на пару секунд замрет, опершись о дверцу – будто дает распоряжения водителю. Стрелять Алексей собирался по воротнику, чтоб оцарапать шею. Такое ранение выглядит как тяжелое, кровищи много, а заживет быстро. Выстрел, конечно, ювелирный, но Романов был уверен, что не промахнется. Он вручную, по аптекарским весам, заправил патроны, чтоб пороховые заряды совпадали до миллиграмма. Потренировался с такого же расстояния и скоро мог сколоть пулей краешек шляпки на вбитом в стену гвозде.

Когда всё было подготовлено и рассчитано, доложил Полканову: пора. Василий Васильевич потребовал устроить репетицию.

Утром они вдвоем поднялись на чердак, посмотрели, как без двух минут десять к будущему штабу ВЧК подруливает «паккард», как оттуда вылезает стремительный Орлов, за ним неуклюжий Крюков.

– Выстрелю – и бегу вон туда, – показал Романов на крышу примыкающего дома. – Спускаюсь по черной лестнице вниз, дворами в переулок на Кузнецкий, а там ждешь ты в пролетке.

Василий Васильевич хорошенько всё осмотрел. Предупредил:

– План годный, но плохо одно. На выстрел к окнам кинутся чекисты. Увидят, как по крыше напротив бежит человек, – откроют пальбу. Укрыться тут негде.

– Пока сообразят, куда смотреть, меня след простыл.

– Ладно. Завтра чикнем чекиста, забьем Советам гол. – Полканов сладко улыбнулся. – Красивая получится акция. Не хуже, чем когда кокнули министра Плеве. В учебниках писать будут.

Назавтра выехали втроем: впереди, под видом извозчика, полкановский человек, сзади – Алексей с Василием Васильевичем.

На Кузнецком Мосту, подле бывшего филиала «Мюра и Мерилиза», ныне зияющего выбитыми витринами, остановились.

– Жди нас тут, Коля, – сказал Василий Васильевич. – Как только мы выскочим вон из той подворотенки, сразу трогай. Запрыгнем на ходу.

Взял с пола что-то длинное, обернутое в тряпку. Спустился на тротуар.

– Ты куда собрался? – спросил Романов. – Что это у тебя?