Не прощу (СИ)

- Лин, мы же подруги..

Я ласково погладила Карен по мокрой щеке.

- Мы были подругами, Карен. Пока твой брат не совершил самую большую ошибку в его жизни.

Визг Карен, корчащейся от боли на холодном полу, был мне глубоко безразличен. Я смотрела лишь на Невру, который бился и орал в своей темнице прямо напротив медленно умирающей от боли сестры. Уж я позаботилась, чтобы вампир не пропустил ни одной секунды представления, которое я милостиво устроила специально ради него.

***

Я оскалилась своему союзнику.

- Ты готов к встрече с братом и бывшей любовницей?

Я осмотрела темницу. Да, то, что нужно. Две темницы напротив друг дружки. И одна чуть сбоку. Там сидит тот, ради кого я продала свое сердце дьяволу.

- Ланс?

Два голоса одновременно. Я хищно смотрела, как Ашкор подходит к решетке и смотрит на своего брата. Руки Валькиона были скованы цепями, которые тянулись к креплению в стене. Его сила не поможет ему выбраться. А на лице - шок и боль. Ашкор прислонился к решетчатой двери клетки своего некогда любимого брата.

- Здравствуй, братец.

- Ты… ты жив? Но… ты же…

- О нет, я не погиб. Ты же тогда бросил меня. Но не распинайся сейчас, я не по твою душу здесь.

Ланс подошел к противоположной двери, за которой, цепляясь за решетку, как за последнюю опору, стояла дрожащая кинуцэ. Раздавленная. Сломанная.

- Здравствуй, любимая.

Какая чистая издевка.. И какая боль от осознания многолетнего предательства в голубых глазах моей бывшей начальницы.. Мое сердце наполнялось чернотой, и хотелось большего. Я крикнула:

- Ведите нашу гостью!

В подвал вошел Лейфтан, ведя за собой молодую девушку. На ее руках была кровь от кандалов на запястьях, а на лице - страх и непонимание. Но когда она увидела Валькиона за решеткой, рванулась к нему.

- Валькион!

- Эмилия! Отпустите ее!

Громкий скрежет и металлический грохот цепей и их взывания друг к другу вызвали мой смех. Любовь. Упивайтесь ей. Своей волшебной сказкой И я все еще улыбалась, когда приковывала кандалы на руках безрезультатно сопротивляющейся девушки к крепежу в полу. Прямо посередине двух темниц. После чего подошла к Валькиону и протянула руку к его щеке, черпая отчаяние из его золотых глаз.

- Надеюсь, тебе понравится представление. Ланс! Твой выход!

Мой союзник стал медленно приближаться к жертве, снимая с себя плащ. Испуганное бормотание девушки сменилось криком и почти сразу рыданием, который смешался с треском разорвавшейся ткани платья и дикими воплями, льющимися из темниц по обе стороны от развернувшейся сцены прямо в мое истерзанное жаждой мести сердце.

***

- Ты довольна?

- Ты знаешь, что остался еще один шаг.

Лейфтан провел рукой по моим волосам. Он стоял передо мной в своем темном обличье. Я прижалась к нему, упиваясь ощущениями его черных мягких крыльев, полностью закрывших меня от внешнего мира и кристалла, окончательно сменившего цвет с небесно-голубого на черно-фиолетовый. Да. Остался последний шаг.

Звук открывшейся двери одновременно со стукнувшим в предвкушении сердцем. Лейфтан медленно распахнул свои крылья, открывая взору Эльфа меня, стоящую в объятиях демона. Наклон головы Лейфтана и мое лицо навстречу ему. Поцелуй. Жесткий и страстный. Смотри на то, что я не испытывала с тобой, Эзарель. Когда я оторвалась от своего демона и посмотрела на Эзареля, смех разобрал меня. Жестокий, ледяной. Как же жалко он выглядел сейчас. Измученный, худой, и такой прекрасно несчастный. Я подошла к нему и заглянула в его глаза.

- Эзарель, скажи мне, что тебе понравилось то, что ты видел на протяжении этой недели. Я ведь все это ради тебя делала…

Моя улыбка одновременно с его всхлипом. Какой же жалкий. Раскуроченный и вывернутый наизнанку. Уничтожен. Почти. И я упивалась осознанием, что я причинила ему столько боли. Своими собственными руками. Я не случайно прошлась по всем начальникам гвардий и тем, кто им был дорог. Это было ради Эзареля, в память о моей семье, которой у меня теперь нет.

КАЖДЫЙ КРИК НЕВРЫ, КАЖДЫЙ ВСХЛИП МИКО, КАЖДЫЙ ВОПЛЬ И РЫК ВАЛЬКИОНА.

Эзарель видел все акты моего представления. А я видела, как я отрываю от сердца эльфа все новые куски, которые потом растворяю в кислоте страданий других. Больше. Еще больше, хотя, кажется, что больше уже просто невозможно.

О нет. Возможно. У боли нет пределов. У моей - нет. И его боль была моей панацеей.

- Лин… Зачем ты так с ними? Наказания заслужил только я… Зачем такие страдания? Они ничего тебе не сделали…

- Решение, которое стоило мне семьи, вы приняли вместе! Заплатили тоже вместе. Но ты… тот, кто сделал самый жестокий шаг… Мне нужна твоя душа. Уничтоженная. Разодранная в клочья. Растоптанная в порошок мной. Той, кого ты любил!

- Лин! Это не ты! ты не такая… Что он с тобой сделал…?