Не проси прощения (СИ)

Ирина кивнула и расстегнула ремень. И пока она возилась, Виктор успел выпрыгнуть из машины, подойти с другой стороны и, открыв дверь, помочь Ирине с ремнём, а затем, аккуратно подхватив её ладонями под бёдра, вытащить наружу и поставить на расчищенную пешеходную дорожку.

— Чтобы сапоги не испортить, — объяснил Виктор, тут же отстраняясь. Но в глаза заглянул — пытливо и смущающе. — Подумал, вдруг тут соль. А ты в замше.

Объяснение было абсолютно нелепое, но Ирина не стала его комментировать.

Потому что это всё было приятно. Просто приятно. И тепло — даже без всяких задних мыслей о том, что будет дальше и зачем это нужно им обоим.

Не задавать вопросы самой себе… иногда это всё-таки бывает полезно.

76

Виктор

Горбовский знал, что этот вечер будет испытанием для его отнюдь не стальных нервов, и понимал, что испытанием сильнейшим. Потому что нужно было держать лицо и не показывать Ире собственную дикую ревность. Улыбаться, вести спокойные и сдержанные беседы — несмотря на то, что хотелось немедленно взвыть и утащить бывшую жену подальше от этого места и другого мужчины.

Наташа бросала на Виктора лукавые взгляды — конечно, понимала, как его колбасит. Ира… разговаривала со всеми одинаково любезно, и было не похоже, что Александр ей как-то по-особенному понравился. Зато Наташин брат на бывшую жену Виктора клюнул, и ещё как. Смотрел на неё с видимым удовольствием, слушал с интересом и даже откровенно заглядывался, когда Ира искренне смеялась над чем-то во время представления. Она действительно выглядела очаровательно, при этом не нарочито, а естественно — будто ей не стоило никаких усилий быть вот такой. А между тем Виктор отлично понимал, что с её проблемами со здоровьем хорошо выглядеть — почти искусство. И гордился Ирой. И ревновал безумно.

— Не жалеете, Виктор Андреевич? — с ехидством поинтересовалась Наташа в антракте, когда и Александр, и Ира отлучились в туалет. — Я бы на вашем месте уже саму себя сгрызла.

— Не жалею, — Горбовский качнул головой. — Неприятно, да. Но не жалею. Я ведь говорил тебе — не хочет она со мной быть. И что же мне теперь, раз она не хочет, других мужиков отгонять?

— Не обязательно отгонять, но хотя бы свахой не подрабатывать.

— Да брось, Наташ, — хмыкнул Виктор. — Что мы с тобой такого сделали? Просто познакомили их. Остальное пусть сами. Я Ире даже говорить ничего не буду, она и без меня разберётся.

— А если ваша бывшая жена действительно начнёт с Сашей встречаться — неужели вы за неё порадуетесь? — усомнилась Наташа, и Горбовский криво усмехнулся.

— Порадуюсь. За неё — да, а за себя — нет. Человек так устроен: может одновременно чувствовать много всего… разного.

— Ага, — вздохнула ассистентка и неожиданно тонким голоском продекламировала: — «И так радостно и грустно нам поёт лесная птица. Оттого, что невозможно нам с тобою разлучиться».

— Это откуда?

— Да мультик про Золушку, Виктор Андреевич. Вчера по телевизору показывали, с тех пор хожу и напеваю вот. И, знаете, что я думаю?

— Что? — Горбовский поднял широкие тёмные брови.

— Думаю, что настоящая любовь — она не про эгоизм. Там, где есть эгоизм, любви нет — точнее, нет любви к другому человеку. Только к себе. А ещё настоящая любовь — она про время. Когда неважно, сколько прошло лет, — ты всё равно не представляешь рядом с собой другого человека. И лучше уж одиночество, чем заменитель любви.

— Романтик ты, Наташ.

— Скорее, реалист. А вы не согласны?

— Согласен. А толку?

Наташа отвернулась и посмотрела в сторону прохода, по которому шли Александр и Ира, о чём-то оживлённо переговариваясь и улыбаясь.

— Может, и будет толк, — пробормотала она почти неслышно. — Кто знает…

77

Ирина

Замысел Виктора стал понятен сразу, но она никак не могла определить, что думает и чувствует по этому поводу. Было немного смешно — и от самой ситуации, и от неловких, но нарочитых попыток бывшего мужа подтолкнуть её к другому мужчине, — но не только. Ещё… как-то досадно, что ли? И странно. Если бы двенадцать лет назад, до развода, кто-то рассказал бы Ирине, как Витя будет фактически передавать её из рук в руки новому знакомому и дистанцироваться сам, ни за что бы не поверила. Он же страшный собственник… был.

А ещё утверждает, что всегда любил и до сих пор любит! Немыслимо.

Вот оно. Поняв, откуда берётся её досада, Ирина едва не застонала. Конечно, как же она сразу не догадалась… Когда мужчина, к которому твоё сердце до сих пор так до конца и не остыло, самолично берёт тебя под белы рученьки и отдаёт другому, это… неожиданно оказывается неприятно. И не только потому, что Ирина ведь не какая-то сопливая студентка, которой хочется поскорее найти себе парня, чтобы было с кем встречать Новый год и День святого Валентина, но и потому, что…