Не проси

— Поезжай, ненаглядная, одна. Твой любовничек ждет милую не дождется, он и объяснит тебе, на ком мне можно жениться, а с кем лучше развестись, и как можно скорее. — И он собрался уходить.

— Я с живого с тебя не слезу, пока не отдашь мне мою половину, — пригрозила Татьяна.

— Вот такой ты мне больше нравишься, — хохотнул Василий, — теперь, по крайней мере, сама на себя стала похожа. А то прикинулась нищей и выпрашиваешь милостыню. Только крепко запомни: от меня ты и копейки не получишь. Я твою долю на благотворительные цели использую. — Он ненадолго задумался. — Хотя бы заново отстрою в Бузулуке детский дом, в котором мой настоящий отец воспитывался.

— Твой отец — убийца!

— Что ж, заяви об этом в милицию и не забудь сообщить про его сообщницу, — спокойно воспринял ее нервный выпад Груздев.

— Сволочь! — И Самойлова кинулась на него с кулаками.

Василий подставил плечо и оттолкнул разъяренную женщину в сторону, но не рассчитал силы, и она упала, разбив коленку об обледенелую дорожку.

— У-у-у! — взвыла пострадавшая.

— Сама виновата.

— А ты чего встал, как истукан? — обратилась она к водителю. — Врежь нахалу как следует.

Шофер не был особенно расположен к драке, но платила ему Самойлова, и терять высокооплачиваемую работу не хотелось.

Двое высоких и широкоплечих парней встали напротив друг друга, никто не решался начинать первым.

— Ну же, — подтолкнула своего Татьяна. Водитель нанес быстрый и мощный удар, целясь в солнечное сплетение противнику, но лишь скользнул по руке.

— Не слушай ты ненормальную, — предупредил его Груздев, все еще надеясь решить противоборство мирным путем.

Но водитель принял его слова за проявление слабости и нанес повторный удар. На этот раз Василий не увернулся, а перехватил руку водителя, молниеносно развернулся боком и бросил его через корпус, но руку не отпустил, а заломил за спину, придавив распластавшегося парня ногой.

— Отпусти, — взмолился тот, почувствовав, как заныла вывернутая рука.

К шоферу бывший десантник вражды не питал, поэтому освободил захват и спокойно отошел в сторону.

Тот поднялся и здоровой рукой растирал больное плечо. Пыл его несколько поутих, и ему вовсе не хотелось продолжать борьбу.

— Мы еще встретимся! — метала молнии Татьяна Станиславовна.

— В следующий раз захвати с собой побольше народу, — посоветовал Василий и удалился.

Глава девятая

Самойлова Татьяна вернулась в город под утро даже не озлобленной, а до крайней степени взбешенной. Из рук уплывало то, ради чего она потратила столько сил и энергии.

— Это несправедливо, — бушевала она, закрывшись в спальне и раскидывая вещи по комнате, — чтобы все досталось какому-то выскочке! Нет, нет и нет! — голосила она в одиночестве. Однако скандал, дорога и бессонная ночь сказывались, и постепенно она стихла. Долго лежала с открытыми, ничего не видящими глазами, но расчетливый ум продолжал свою подлую деятельность, сон не шел.

«Пока мы не развелись и он не написал на кого-нибудь завещание, у меня есть время, мало, но есть. Я должна во что бы то ни стало устранить его со своего пути. Но чьими руками?» Союзников у Татьяны не было, а на вербовку потерялось бы драгоценное время, которое и так ограничивалось обстоятельствами. И тут она подумала о Колесникове. «Его сыночек тоже за дверь выставил. Должен согласиться, если наобещаю ему с три короба, жаден мужик, клюнет, но одна загвоздка — трусоват. С другой стороны, вариантов для выбора нет. Была не была!» — решилась Самойлова, снимая телефонную трубку.

На другом конце не отвечали, и она уже намеревалась отложить затею, когда раздался сонный голос управляющего.

— Слушаю.

— Нам нужно встретиться, — сказала Татьяна даже не представившись, в чем не было необходимости. Колесников узнал ее сразу.

— Шла бы ты, мразь! — удостоил он ее ответом.

— Да я тебя уволю с работы! — возмутилась Татьяна, у которой и без того нервы были на пределе.

— Кому нужна теперь твоя работа, фирма-то скоро обанкротится. Или надеешься, что внук Ивана Николаевича так же исправно будет поставлять тебе товар из США? — злорадствовал он.

— Ты не понимаешь, — обуздала свои эмоции Самойлова, — у меня для тебя идеальное и выгодное предложение.

— Говори! — потребовал Виктор Тимофеевич.

— Не телефонный разговор, приезжай ко мне.

— И не подумаю.

— Ну, хочешь, я сама приеду к тебе?

— Соскучилась? — вымещал Колесников злобу за то, что она его выгнала.

— Так когда мы встретимся? — сдерживала собеседница желание нагрубить.

— Никогда. Видеть твою противную, толстую рожу не желаю. Если есть что сказать, говори по телефону, — поставил он условие. — И скорее соображай, спать хочу.

— Но как же ты…

— Вот бестолковая, — прервал ее Виктор Тимофеевич и опустил трубку, а линию заполнили гудки.

Татьяна все-таки отправилась на квартиру бывшего любовника и разбудила его.

— Об одном молю, только выслушай, — затараторила она, лишь приоткрылась входная дверь.

— Вот навязалась на мою голову. — И Колесников захлопнул дверь.