Не проскочи мимо! Два кусочечка колбаски… Стоянка поезда одна минута

Начало апреля. Снег осел, а кое-где, особенно на высоких участках, уже выглянула земля. Через пару недель на открытых участках начнёт появляться трава. А молодая зелень это непреодолимый соблазн для диких и домашних животных – отар овец, верблюдов, соскучившихся за долгую зиму по свеженькому. Так что на начало весны всегда приходилось наибольшее число нарушений государственной границы. Ведь для животных границ не существует. То и дело российские пограничники возвращали монгольским их верблюдов, а те, в свою очередь, овец – российским. За дикими животными только наблюдали, но реагировать-то приходилось. Но самым опасным оставался, всё-таки, переход границы стадом ночью, когда под его прикрытием мог перейти границу диверсант. Бывали такие случаи, бывали, что скрывать.

На это время оперативно-тактические манёвренные группы пограничников усиливались. И тут важно было не упустить момент, когда это нужно было начать, чтобы не пропустить нарушителей. И, в то же время, не начать слишком рано, чтобы не переутомить личный состав. Вот потому Андрей и совершал сам осмотр приграничной территории, не полагаясь на рапорты подчинённых, поскольку график формирования манёвренных групп входил в круг его обязанностей.

Андрей вышел на самую высокую точку российской части озера Убсу-Нур¹⁸. С неё налево уходила почти вся протяжённость российской береговой линии – 8 из 10 километров. 2 оставшихся километра направо – высокая часть, в этом месте к озеру бегут воды рек Ирбитей, Холу и Оруку-Шина. Реки, протекающие на низинном восьмикилометровом участке впадают в озеро уже на монгольской территории. Его он будет обследовать завтра. И Андрей направил мощный бинокль направо.

Стоп! Это что, у нас ещё один художник объявился??? Андрей подстроил резкость – да, вот мольберт, вот фигура стоящего за ним художника. Яна не может там быть по определению – ей сняли гипс всего несколько дней назад. Не могла она так далеко уйти от посёлка. Хотя, эта девица и на полустанке Ал-Чуур не могла появиться по определению, но, тем не менее, ещё как появилась!

Андрей прибавил увеличение, чтобы рассмотреть профиль художника, и в этот момент он, вернее, она, всё-таки Яна, обернулась, улыбнулась, махнула рукой и… исчезла. Андрей отвёл бинокль в сторону, чтобы взглянуть на картину в целом. Может, ему привиделось? Но нет! Мольберт был на месте, а девушки не было. И Андрей побежал…

Яне так надоело сидеть дома. Она, конечно, не сидела без дела – рисовала эскизы, экспериментировала со смешиванием красок, грунтовала холсты под будущие картины, помогала бабушке Шуру по хозяйству, с интересом слушала её воспоминания, училась готовить тувинские национальные блюда. Не оставляли Яну без внимания и соседи. Почти каждый вечер кто-нибудь приходил в гости, а иногда и все вместе собирались. Но Яна очень скучала по своим ежедневным прогулкам. За 2 месяца так к ним привыкла, как будто всю жизнь этим занималась.

Как только Светлана Николаевна сняла ей гипс, сразу же начала выходить из дома. По чуть-чуть, но каждый день всё дальше. Окружающий пейзаж менялся на глазах буквально ежедневно. Ещё вчера в поле виднелись кучки снега, а сегодня уже, куда хватает взгляда, открытая земля. Весна, что тут скажешь. Как же тогда изменилось озеро и лес, если так разительно поменялся пейзаж за окном! А она тут сидит сиднем! Весна так скоротечна, неужели она не увидит, как меняется озеро?!? И Яна упорно уходила от дома на всё большее расстояние. Да, нога к вечеру опухала и ныла. Но утром-то с ней всё было в порядке!

И Яна решилась отправиться на озеро. Вместо красок и палитры – доски для смешивания красок, взяла карандаши. Сэкономленный вес потратила на складной стульчик (Яна любила рисовать стоя, но здесь выбирать не приходилось – ноге нужен был отдых). Ну, а без мольберта и термоса с душистым суттуг-шаем обойтись было нельзя.

За полтора часа пути всего с тремя остановками на отдых, Яна не только дошла до озера, но и нашла чудесное высокое место. Внизу, в тени от косогора весело журчала река, пока ещё больше похожая на ручей. Воды видно не было из-за тонкого ледка, которым она была затянута, только слышно. Река впадала в озеро, которое ото льда уже освободилось.

Яна установила мольберт и только потянулась за раскладным стульчиком, как почувствовала чей-то взгляд. Рефлекторно обернулась. Улыбнулась, увидев вдалеке пограничника. Ойкнула от резкой боли в ноге. Всплеснула руками, потеряв равновесие. Кубарем покатилась с косогора вниз, в речку. И всё это практически одновременно.

Когда Андрей добежал до возвышенности, на которой Яна облюбовала себе место для рисования, то нашёл её бултыхающейся в воде. Лёд под тяжестью её тела треснул, вода безжалостно захлёстывала ей за шиворот, обтекала препятствие по поверхности нетронутого льда и весело бежала дальше.