Не просто убить…

– Нет, Карен, всё будешь делать сам. Кондрат тебе поможет советом. Увидишь, он хороший человек и очень преданный.

– Я… дядя… Я не опытен в таких делах. – Карен был растерян. Он оказался не готовым к такому повороту судьбы. Он жил обычной размеренной жизнью, а тут вдруг…

Армен Балаян провёл ладонью по щеке Карена, сказал нежно:

– Я верю в тебя, мой мальчик, ты всё сделаешь правильно…

Знал бы Карен, на что подвигает его родной дядя, всегда такой ласковый с ним!

Глава 17

Кения… Уже с утра солнце жарило нещадно – к полудню округа накалится до предела, и всё живое затаится в зыбкой тени редких деревьев и кустарников. Джип, прыгая по разбитой дороге, подъехал к отелю и резко затормозил под развесистым деревом – облако пыли догнало его. Джонни выпрыгнул из машины и ухмыльнулся. Он ещё издали заметил, что среди густых ветвей, на уровне второго этажа здания, затаился подонок Мамбеле, одетый в пустынного цвета камуфляж. Мамбеле отвёл от глаз полевой бинокль и свистнул ему:

– Привет, экскурсовод!

– Хвала разведке! Шеф у себя?

– Наверное. Подожди, я сейчас слезу.

– Зачем?

– Разговор есть.

Мамбеле ловко спустился вниз. Подойдя вплотную, панибратски ткнул Джонни в плечо крепко сжатым кулаком бывшего боксёра:

– Как дела в саванне?

– А тебе что? – Джонни показалось, что наёмник босса ведёт себя чересчур «вольно».

– Не дерзи!

– Плохо дело в саванне.

– Что так?

– Прикочевало стадо бабуинов.

– Те подонки, что сожрали туристов в прошлый раз? – Мамбеле посмотрел вдаль и тупо улыбнулся. Эта улыбка всегда выводила Джонни из себя.

– Не напоминай мне о том давнем кошмаре.

– Какой ты неженка! – Мамбеле окинул взглядом фигуру Джонни с головы до ног и презрительно выпятил нижнюю губу.

– Был бы ты там, – огрызнулся Джонни.

– Я не турист, для меня Африка – дом родной, а сраных бабуинов я порвал бы голыми руками, всё их мерзкое стадо! – Мамбеле для убедительности показал руки и сжал их в кулаки, потом разжал.

– Брось, ты силён, только когда бегаешь по саванне с автоматом в руках.

Мамбеле сдвинул бинокль на бок, встал в боевую позу и, выставив руки, призывно поманил к себе Джонни:

– Давай. Я без оружия. Иди ко мне – я тебя сделаю!

– Пошёл ты! – Джонни отвернулся и направился ко входу в отель, затем через плечо посмотрел на окно, на которое пялился Мамбеле, сидя на дереве.

– За кем ты наблюдал, Мамбеле?

– Не твоё дело.

– За той красоткой, что приехала на сафари? Ё-ё-ё! Видел её сиськи?

– Сказал – не твоё дело. Иди к шефу – он любит, когда ты рассказываешь про своих обезьян.

Ухмыльнувшись, Джонни ушёл.

Мамбеле убрал с лица улыбку – нехорошо, что экскурсовод заметил его интерес к приехавшим, особенно к русской девке. Этот Джонни принципиальный тип, ему давно следовало бы вырвать его наглые глаза и переломать ноги, а после подбросить к лежбищу гиен.

Шеф подобрал Джонни после того случая, когда всех туристов, у которых Джонни был водителем автобуса, сожрали бабуины. Давно это было. У Джонни с той поры «поехала крыша» – он стал боязлив, а бабуины превратились для него в навязчивый кошмар. Тем не менее Джонни остался профессионалом. В своё время он учился в Советском Союзе на зоолога, и выучили его там хорошо. По приезде из Союза он сразу поступил ведущим специалистом в национальный парк и работал там очень долго, знал каждый закуток и всех обитателей, особенно хищников. Потом парк прибрали к рукам люди из окружения правителя района, Джонни перевели на менее престижную должность, а после, за правдолюбие, понизили до водителя экскурсионного автобуса. Часто ему приходилось обслуживать туристов в качестве гида. После того случая, хотя Джонни проявил себя настоящим героем, его тихо уволили из национального парка, чтобы своим присутствием он не напоминал о страшной трагедии. Но долго без работы сидеть ему не пришлось. Случай с бабуинами навёл местных бандитов на новый способ зарабатывания денег – «кровавое сафари». Шефу понадобился Джонни для проведения подготовительной работы. Нет, это не он находил богатых спесивых иностранцев, готовых платить валюту за шокирующее зрелище, и не он находил нищих, спившихся бездомных на свалках Найроби, которых отдавали на растерзание хищникам. Но это он колесил на джипе по саванне, высматривал места, куда в поисках добычи стягивались хищники – львы, леопарды, гиены, продумывал, как добраться до места, как выехать обратно. Да, он знал, что происходило после проделанной им работы – несчастных пленников скармливали диким зверям, но он не переживал – его не касалась тёмная сторона дела. Преступником себя он не считал – он просто находил места, где обитали хищники. Поэтому все «сотрудники» шефа относились к Джонни настороженно, ожидая от него предательства в любую минуту, – он не был замаран, как они, он был человеком со стороны.

Мамбеле поёжился, словно замёрз. Подошёл его напарник Зинзе, мотнув головой в сторону отеля, спросил:

– Что этот говнюк тебе говорил?

– Говорил, что в наш район пришли бабуины.

– Это плохо. Ненавижу мерзких ублюдков.

– Брось, Зинзе. Ему всегда мнится, что вокруг одни бабуины. Он тебя увидит, а скажет, что видел бабуина.