Не просыпайся

На лбу у заведующей отделением неотложной помощи вскочила большая шишка, а под глазом уже наливался цветом синяк, но это не мешало ей забрасывать свежие порции сена в стойла. Ее муж направил Грега во двор, сообщив, что конюшни находятся слева. Пообещав скоро приготовить чай, он предоставил инспектору возможность самому найти доктора Коуэн.

Крепкая и мускулистая заведующая усиленно трудилась, облаченная в клетчатую рубашку и заправленные в высокие резиновые сапоги джинсы. Тёрнер не представлял, как после таких трудов ей удается проводить сложные операции, используя тонкие двигательные навыки для накладывания швов или для разрезания плоти. По-свойски орудуя вилами, она выглядела натурально, как жена фермера.

Ее не удивил визит полицейского, и она сообщила, что, закончив работу в стойлах, собиралась поехать в больницу и поговорить с сотрудниками. Возможно, некоторые из них нуждались в консультации. Коуэн позвонила родителям Фионы Вудс и выразила свои соболезнования, и уже несколько раз с утра беседовала с главным врачом. Грег заметил, что лицо у нее припухло, то ли от слез, то ли из-за недавней травмы. При упоминании Фионы ее глаза наполнились слезами.

– У меня просто в голове не укладывается, что она умерла, – призналась Кэролайн, прекратив работу и опершись на вилы. – Не верится, что я больше никогда ее не увижу… – Она вытерла глаза тыльной стороной ладони.

– Когда вы в последний раз видели ее? – спросил инспектор.

– Вчера, – женщина тяжело вздохнула. – Кажется, это было в другой жизни…

– Она не говорила, что у нее появились какие-то неприятности?

– Только с Алекс. Мы все, похоже, в последнее время только о ней и говорили. Как мы все беспокоимся о ней… О ней! А теперь вот умерла бедняжка Фиона… – Кэролайн закрыла глаза и в отчаянии тряхнула головой. – Я виню себя! Мне следовало заставить Алекс взять отпуск, когда я впервые почувствовала, что у нее нервный срыв. Это моя вина… только моя. Она давно взывала о помощи, и я должна была помочь ей. Она начала выпивать. Подозреваю, что принимала и лекарства. Мне следовало еще вчера, сразу после этого, – врач показала на шишку на своей голове, – отправить ее в отпуск. Алекс обследовала меня и после тщательного осмотра спросила, не думаю ли я, что моя автомобильная авария связана с ее похищением. – Кэролайн тяжело вздохнула. – Как вам, вероятно, известно, врезавшийся в мой багажник водитель уже объявился. Да, я должна была немедленно отправить ее в больничный отпуск. А теперь из-за того, что я не разобралась с этим делом своевременно, на моей совести смерть молодой женщины…

Грега потрясла готовность, с которой доктор Коуэн осудила Алекс Тейлор. Все сказанное ею свидетельствовало о том, что она считает свою коллегу виновной.

– Вы, похоже, уверены, что именно Алекс убила Фиону Вудс, – заметил он. – Мне казалось, они были лучшими подругами?

– Были, – согласилась его собеседница, – но кто еще мог это сделать? Алекс уже несколько недель ходила взвинченной и расстроенной. Мне не раз звонили озабоченные коллеги, и давно уже следовало внимательнее прислушаться к их словам. Я приставила другого врача следить за ней, на случай ее возможных новых ошибок. Вы, вероятно, услышите – если еще не слышали – о том, что недавно она едва не дала человеку лекарство, которое могло убить его.

– Неужели так легко было ошибиться?

– Безусловно, нет, – Кэролайн покачала головой. – Она пришла на дежурство в подпитии – вот единственная причина, а Фиона попыталась скрыть это.

Тёрнера взволновала эта новость. Он не знал, что Вудс стала свидетелем ошибки с лекарством. Она могла покрывать Алекс, зная, что это была не оплошность, а злостная халатность.

Инспектор резко тряхнул головой, пытаясь избавиться от этой неприятной мысли. Подумав о таком варианте, он почувствовал себя предателем.

– Вчера вечером Фиона Вудс договорилась о встрече с одной из моих подчиненных, – сказал полицейский. – Но не пришла на встречу. Констебль полагает, что та собиралась поделиться с ней историей, случившейся с доктором Тейлор в прошлом году.

– На нее напали, – с ходу выпалила Кэролайн Коуэн.

И вновь Грег испытал шок.

– Кто?

– Один актер, изучавший работу нашего отделения. Ему предстояло сыграть роль врача в каком-то телесериале, и он, скажем так, стажировался у Алекс.

– Она сообщила в полицию?

– Нет. Мы пытались уговорить ее, но она не захотела, – Коуэн осторожно коснулась шишки на лбу, и на лице ее отразилась печальная усталость. – Дело в том, – подавленно и сдержанно заметила она, – что я, в сущности, не слишком настаивала на обращении в полицию.

– Почему?