Не-птица (СИ)

Я остановился и посмотрел на кухонный стол. Да, так и есть — на скатерти покоился сложенные вдвое листы бумаги. Как можно было не заметить раньше?

«А я заметил. Просто не захотел понимать».

Присев за стол, я раскрыл первый листок, наткнувшись на плотную вязь мелких букв. Впервые увидев почерк Иволги, сразу осознал, что эти строчки — единственное, что у меня от неё осталось. Письмо лежало на столе, неидеальное и угловатое, как его хозяйка: с зачеркнутыми словами, расплывшейся кое-где от слез пастой, замятым уголком. Вспомнить, как складывать слова в предложения, получилось не сразу, но, преодолев шок, я всё-таки стал читать:

"Ну, привет.

Ты сейчас спишь в паре метров от меня, а я давлюсь слезами-соплями и не знаю, как сказать, что должна уйти.

Давай сразу: дело не в тебе и Лене. Ну, не только в этом, если совсем честно. Дело во мне и свободе. Как всегда.

Знаешь, я впервые увидела тебя, когда ехала на вокзал, чтобы шагнуть под поезд. В метро этого делать не хотелось, вспомнила истории о призраках подземки, которые не могут найти дорогу к небу, и остаются навечно в темных тоннелях. Не хотелось к ним присоединиться.

Ты стоял в этом своём придурковатом пиджачке, с затычками в ушах, и, казалось, тоже не сегодня — так завтра повесишься. И я подумала… Не знаю, не могу выразить. Это был простой толчок: «Помоги ему». Ну, я и помогла, как сумела.

Не знаю, зачем тебе эта информация. Наверное, я хочу сказать, что ты с самого начала был очень важен. И я ухожу сейчас не потому, что ты стал не нужен. Просто пришло время стать свободными до конца.

Я всю жизнь бежала от неприятностей. В детстве была очень слабой, зато шустрой, так что, если кто-то хотел обидеть, сначала надо было догнать. Когда умерла мама, тоже попыталась сбежать — сначала в книги, потом в алкоголь, секс и адреналиновые переделки. Ну, а дальше ты знаешь. Я бежала всё дальше и дальше, и думала, что так свобода и выглядит — в отрыве от ответственности, от горя в прошлом. От пустоты, наступающей на пятки. Но всё это мы носим внутри, и как бы быстро я ни бежала, жизнь раз за разом оказывалась быстрее. Неудивительно: какой спринтер будет соревноваться, надев на ноги кандалы? Только я, дура непробиваемая. Короче, задолбалась бегать. Возвращаюсь на исходную.

Что же такое свобода, ради которой я сегодня еду с отцом домой? Свобода, которую я всё старалась определить и измерить, — понятие абстрактное, как любовь или совесть. Свобода неизмерима и неосязаема, потому что рождается внутри человека, остро освещая всю его жизнь серебристым светом.

Свобода — это способность противостоять всему миру до тех пор, пока мир не пойдёт с тобой на компромисс.