(Не)рабыня для Шейха ада

Ощущаю новую волну возбуждения, как только его большая упругая головка фаллоса упирается в мою плоть. Я опускаюсь на локти и выгибаю спину, попа поднимается выше, и Шейх наконец-то вводит в меня свой член. Чувствую каждый его сантиметр возбужденными до предела стеночками. Такой большой и упругий, он рвется вперед и одним движением бедер вперед заполняет меня всю. Я горю и плавлюсь. Шейх начинает наращивать темп, вдалбливаясь в меня беспощадно и грубо, но мне нравится. Нравится чувствовать его в себе, такого большого и мощного, достающего своим фаллосом до моего нутра. Каждый раз, проникая глубже, он словно оголяет мои сокрытые желания, выворачивает их наружу и заставляет меня краснеть, так как это только мое, личное. Чувствую, как узкую дырочку растягивают, и туда входит второй палец, нежно, без жесткости, и мой стон разносится по комнате, такой протяжный, надрывный – меня снова накрыл оргазм, такой мощный, будто вулканическое извержение порвало меня изнутри. Чувствую, как разливается тепло, и меня заполняет собой Хамас. Он стоит, замерев, не двигается, лишь только бедра подрагивают и подаются чуть вперед, чтобы оставить семя во мне, все до последней капли. Я расслаблена настолько, что Шейху приходится держать мои бедра, в ином случае я просто бы растянулась под ним.

Через несколько минут мужчина отпускает меня, и я все-таки перекатываюсь на спину и смотрю ему в глаза. Черные и быстрые воронки торнадо, не сбавляя оборота, крутятся в их глубине. Он оглаживает меня ненасытным взглядом, словно голодный самец, который никак не может удовлетвориться своей самкой.

Отвожу взгляд. Не могу на него так долго смотреть, блуждающе шарю по комнате и натыкаюсь на пустой угол, в котором сидел музыкант. Меня будто облили красной краской. Это что же он мог увидеть? Потом вспомнила, что он слеп. Тогда услышать? Ведь мы так бурно занимались любовью, совсем не сдерживая себя.

Когда матрас промялся со стороны Шейха, я все-таки повернулась. Мужчина лежал на боку, подложив под голову руку, и смотрел изучающе на меня. В глазах уже было спокойно, золотистые крапинки снова появились на его радужке.

– Хельга, иди ближе, – позвал он, хлопая по белоснежной постели, и я ленивой кошкой подползла к Хамасу.

– Да, господин, – ложусь рядом, его рука тут же по-хозяйски ложится на мое бедро, и он одним движением поворачивает меня к себе.

– Расскажи мне, кто ты?

Сердце сделало скачок и остановилось. Я открыла рот, слова готовы были сорваться с моих губ, но я так же его и закрыла, не вымолвив ни слова.

Глава 17

Я потягивалась на прохладных простынях. На улице далеко уже за полдень, это было видно по солнечному свету, что пробивался сквозь мелкую решетку окна. Выпрямляю пальчики ног и тянусь, расправляя затекшие мышцы. С моих губ не сходит блаженная улыбка. Ночь с Хамасом – это что-то волшебное. Его руки, его губы любили меня вчера ночью везде. По телу пробежалась волна наслаждения, и между ног томно заныло. Я ухмыльнулась, не веря в то, что опять хочу Шейха.

Перевернулась и закопалась в одеяло, пряча руки под подушку и щекой прижимаясь к мягкому шелку. Я, кажется, даже снова задремала, потому что не слышала грохота открывающейся двери. Лишь где-то в отголосках сознания отразился этот звук, и когда я почувствовала, что на меня навалились, вскрикнула, но встать мне не дали.

– Ах, ведьма болотная, – зашипел мне в ухо знакомый голос, – я же тебя предупреждала, чтобы ты не крутилась возле Хамаса.

Каждое слово ей давалось с трудом, так как в тоне слышалось, насколько она зла. Я попыталась высвободить руки из-под подушки, но они тут же оказались скрученными и заломленными назад.

– Отпусти, – прохрипела я, так и не поняв, отчего у меня такой голос, то ли ото сна еще не отошла, то ли от того, что эта сучка схватила меня за волосы на затылке и потянула назад, второй рукой зажимая шею.

– Я тебя сейчас отпущу, – она провела своим тонким шершавым языком по моей щеке и прикусила ее, – отпущу, мерзость болотная, в вечное пользование Танатоса²¹.

– Сука, отпусти, больно, – шиплю я, потому что воздух в легких катастрофически быстро заканчивается, а эта змея не дает мне сделать вдох.

– Обойдешься, – смеется она и впивается мне в губы.

Я застыла от удивления и изумления, а ее язык уже шарит по моему рту, опутывая собой мой. Мерзко, отвратительно и гадко. Никак не могла представить, что со мной может произойти подобное. На глаза навернулись слезы. Слезы бессилия. Они текли по моим щекам, и я ничего не могла сделать, сил не было совсем. Я, конечно же, дернулась пару раз, но безрезультатно. А в следующее мгновение почувствовало укус в язык, такая острая и вмиг проходящая боль. Мой рот и горло освободили, и я тут же сделала судорожный глоток воздуха, но он как будто застрял посредине гортани.

– Халиса! – громогласно прокатилось под потолком комнаты, эту тварь кто-то сдернул с меня, и мне стало легче.