Не рассказывай мне сказки

– Сегодня прекрасная ночь. Даже лучше той, когда Ван Гог писал картину. Не правда ли? Ночь – лучшее время суток, особенно для мечтателей. О, как же прекрасен мир при освещении Луны. А сама Луна? Такая загадочная и манящая, пугающая и неотразимая! – мужчина говорит завораживающим голосом так, что мои мысли начинают немного путаться, но Чарли всё так же напряжён. – Однако, почему в столь поздний час юная девушка сидит на улице одна? Время снов уже пришло, а ты сидишь и пьёшь чай. Чай – это хорошо, его можно пить веками, особенно, если знать у кого брать заварку… Но ты напугана, – я внимательно слушаю его, но чтобы посмотреть в глаза мне приходиться смотреть немного за спину, где только тьма, как во сне.– Осталось узнать, что же могло напугать взрослую, по человеческим меркам, девушку, которая явно не хочет заглядывать за спинку скамьи, где нет никакого освещения.– мужчина смотрит мне прямо в глаза и резко поворачивает голову в сторону, где заканчивается свет фонаря.

Он выглядит довольно необычно, но несмотря на столь поздний час и его странное появление, вызывает только доверие, хоть знакомство с ним для меня всё же – страх.

– Итак, что же случилось этой ночью? – Никогда не думала, что могу рассказать сокровенное какому-то незнакомцу, но тем не менее сейчас он не вызывает у меня настороженность, даже Чарли уже сидит спокойно.

– Мне приснился кошмар. Огонь и тьма шествовали бок о бок, убирая прочь всё на своём пути, – я смотрю на его лицо. Добрые глаза цвета ночного неба смотрят на меня с вниманием и интересом. И всё-таки он чудак – Но это всего лишь сон, и я не напугана каким-то нелепым кошмаром, – это маленькая ложь. Какой бы взрослой я не была, но страх следует за мной из детства.

– Сны – это то, из чего мы на самом деле состоим. Наши желания, мечты, мысли (какими бы абсурдными они ни были), переживания и даже страхи…, – он делает небольшую паузу, – все они находят себе место во снах.

Не знаю, который час сейчас идёт, но мужчина продолжает говорить, а я, не зная почему, продолжаю его слушать.

– Знаешь, говорят, что на облаках живёт человек, который следит, чтобы никому на всей Земле не снились плохие сны.

– Тогда этот человек не знает, что такое хорошие сны. А если серьёзно, то я уже давно не верю в сказки.

– Кто же не любит сказки? Даже сам Моцарт любил сказки.

– Сказки – это короткие истории с хорошим концом, чтобы дети смогли уснуть, ни больше, ни меньше.

– Эти истории не только для детей. Ведь, не только им свойственно бояться темноты, я прав? – по моей спине пробегают мурашки. – Что ж, тебе пора идти спать, ночь длинная, но сон слишком быстр, чтобы насладиться им вдоволь. Можешь больше не бояться кошмаров.

– Но сны не подвластны, как ты можешь говорить так уверенно?

– Я говорю только то, в чём уверен. Взгляни в темноту, посмотри в глаза страхам. Темнота прошлого не сможет схватить тебя, до тех пор, пока ты сама не позволишь, – Он жестом предлагает встать и пойти в тёмный уголок улицы. Пытаясь не показать своей робости, моё тело старается не дрожать. Он берёт меня за руку, сначала я немного отдёргиваю руку, но Чарли носом старается вернут её обратно. В одну руку я беру поводок Чарли, а в другую руку чудака, и мы вступаем в темноту. Все мои сны, в которых я так боялась быть окутанной тьмой, больше не казались кошмарами. Рядом со мной стоит человек, пусть и совсем незнакомый, но самый близкий из всех. С ним я чувствую себя защищённой, несмотря на присутствие моего пушистого защитника. Впервые, стоя в полной темноте ночи, я ощущаю покой. – Твои сны под защитой.

У меня странное чувство. Я уже не боюсь. Теперь ночь поистине прекрасна. Наслаждаясь ночным воздухом, даже не замечаю, что мужчина уже не стоит рядом. Я бегу искать его, но он уже на расстоянии, что мне не догнать. Не сумев устоять, зову его, подумав, что он, верно, не услышит, собираюсь развернуться в сторону дома, но он останавливается.

– Откуда ты знаешь про ночь Ван Гога и сказки Моцарта?

– Моцарт и сам любил сочинять сказки, может быть, я расскажу тебе одну как-нибудь вечером за чашечкой чая, а Винсент тогда сказал, что эта лучшая ночь, но определённо будет лучше, однако сумел нарисовать её такой, какой никогда и никто её не видел.

– Что? – В его голосе нет и намёка на ложь, поэтому я понимаю… Он явно не отсюда , даже не с этой планеты.

– Посмотри на небо, – он указывает на далёкую звезду, но когда я хочу взглянуть на него, мужчины там нет.

***

С тех пор мне ни разу не снились кошмары, а я в свою очередь не боялась темноты. Жаль, что тогда мужчина не назвал своего имени, однако сейчас точно уверена, что он хранит мои сны, как и сны многих людей на планете. А я говорю только то, в чём уверена.

Внимание, двери открываются.

***

Я снова сижу в невысоком чёрном кожаном кресле в знакомой атмосфере этой неброской комнаты: мои ноги согнуты в коленях и слегка наклонены вправо, руки греются, обхватив кружку с зелёным, чуть горьковатым чаем, но глаза сосредоточены на белой двери в ожидании, когда она откроется. В комнату заходит мистер Грин: