Не разбивай мое сердце

— Около часа назад, милый, — сказала Элли сочувствующе, обнимая меня.

— Черт.

— Хочешь их увидеть?

— Да.

Я последовал за Элли по коридору, но ненадолго остановился, когда мы достигли двери Кейт. Мои ладони вспотели, и казалось, будто огромный валун давит на мою грудь. Я не знал, смогу ли войти.

Но когда Элли открыла дверь, я без задней мысли зашагал вперед, подойдя к двум фигурам, мирно лежащим на кровати.

— Кэти? — позвал я нежно, когда ее мама встала со своего места у кровати и последовала за Элли из палаты. — Я здесь, детка.

Ее глаза были закрыты, когда я вытянул руку и коснулся кончиками пальцев ее волос. Она выглядела такой вымотанной. Глаза и губы были опухшими, а на щеке красные точки, должно быть, капилляры лопнули во время родов. Такая красивая.

Это всегда должна была быть Кейт. Мои руки дрожали, когда правда просочилась в мои поры. Так было с тех пор, как я был глупым ребенком.

— Не прикасайся ко мне, — сказала она с дрожью в голосе, наконец, открыв глаза. — Убирайся.

— Кэти, я...

— Где мои дети? — спросила она, ее глаза были затуманены медикаментами.

— Они в Калиф...

Ее хватка вокруг нашей дочери усилилась, как будто она боялась, что я могу ее забрать.

— Убирайся.

— Мишка Кэти, я сожалею.

— Я ненавижу тебя, — прошептала она, в ее глазах стояли слезы. — Я бы хотела твоей смерти, тогда бы смогла вернуть своих детей.

Я в ужасе отшатнулся от кровати и наблюдал, как она засыпает, будто меня здесь никогда и не было.

Боже праведный, что я натворил?

13 глава

Кейт

— Время одеваться, сладкая девочка, — ворковала я возле сонного личика Айрис, когда положила ее на свою больничную койку. — У нас еще нет своего собственного дома, ты полюбишь дом бабушки. Твои братья и сестры тоже его любят.

Одевать новорожденного то же самое, что одевать осьминогов: их маленькие конечности так изгибаются, что пытаться протолкнуть их через маленькие отверстия — это испытание терпения, не говоря уже о гибкой шее и непропорциональной головке.

— Не беспокойся, Айрис, твое тельце дорастет до головки, так же как было у Келлера, — бормотала я, натягивая на нее вязаный колпачок. — Не могу сказать, что жаловалась бы, если бы твоя головка была чуть меньше, но эй, мы прошли через это, да?

Мои потуги прошли быстро. Матка почти полностью раскрылась к тому времени, как мои родители привезли меня в больницу, но я тужилась часами, пока она, наконец, появилась на свет. Я почти потеряла рассудок, проходя через это, и мое лицо краснело, вспоминая, что кричала своей семье, когда достигла своего предела.

Я думала, что буду смущена тем, что мой отец и Брам находились в палате, пока рожала, но странным образом смирилась с этим. Палата была полна людей. Мама, Ани и тетя Элли были в центре событий, но папа и Брам оставались... у моей головы. Я не думаю, что они хотели увидеть нижнюю часть моего тела, так же как я не хотела, чтобы они ее видели.

Они просто не хотели покидать меня, не важно, какой хаос царил. Не могу винить их за это, но думаю, что Брам справился бы совсем лучше, если бы остался в комнате ожидания. Пару раз мне казалось, что на нем лопнет одежда, как на Халке, и он разнесет всю палату.

Я улыбалась, когда подняла Айрис и побрела к ее автолюльке. Я планировала использовать старое сиденье Ганнера, но план полетел к чертям, так как оно находилось в гараже в Калифорнии. Мое дыхание перехватило.

Я скучала по Сейдж, Келлеру, Гевину и Ганнеру больше, чем это было возможно. Совсем не ощущалось, что я видела их пару дней назад. Казалось, будто прошли недели. Может, из-за расстояния между нами. Не то чтобы я могла с легкостью поехать к ним, особенно с этой маленькой фасолинкой, которую я пристегивала в ее автолюльке.

— Привет, сис. Ты готова ехать? — Брам зашел в нашу палату.

— Что ты здесь делаешь? Я думала, мама заберет меня, — сказала с широкой улыбкой. Мой брат выглядел так, будто не спал и не мылся с прошлой ночи, его волосы и борода обрамляли лицо, как у дикаря.

— Да, но решил, что будет лучше, если вас заберу я. Как моя девочка?

— Все хорошо. Врачи осмотрели малышку, что ее взбесило, но немного поев, она уснула. Это напомнило мне папу.

Брам насмехался:

— Она слишком хорошенькая, чтобы напоминать этого морщинистого старика.

— Не позволяй ему слышать, как ты говоришь это!

— Я буду отрицать, — ответил он с улыбкой, поднимая автолюльку Айрис. — Все собрала?

— Да. Дай мне взять сумку.

— Я возьму, — спорил он, вытягивая ее из моей руки и набрасывая себе на плечо. — Ты передвигаешься как старушка. Полагаю, у тебя... эм, там болит, — он покраснел, и я рассмеялась.

— Да. Болит — то самое слово.

— Я представляю швы. Брр...

— Мы можем просто перестать говорить об этом? — перебила я, усмехаясь.

— Да. Пойдем. Я взял грузовик. Подумал, что так мы сможем видеть ее, пока будем ехать. К тому же, ты знаешь, он большой, как танк.

— Машина мамы подошла бы, — фыркнула я. — Но грузовик тоже ничего.

Казалось, что мы едем до моих родителей вечность, особенно когда Айрис начала кричать примерно за двадцать минут до дома.

— Что не так? — яростно закричал Брам через шум.