Не разделить огонь души

Триана добралась до места лишь через два часа после выхода, но раньше ей было не успеть — слишком далеко располагался огромный шатёр, возводимый у подножия священной горы раз в году. Переодевшись в небольшой рощице и причесавшись, девушка вдруг охнула — как она могла забыть про обувь?! Хорошенькие туфельки были приготовлены, но остались дома, не в спортивной же обуви теперь идти… Триана почти впала в панику, но потом успокоилась, решив, что пойдёт на праздник даже босиком. Обратного пути у неё нет, как и у Миниры, эта ночь изменит жизни обеих сестёр. Девушка обратилась к богине, во имя которой сегодня состоится веселье на всей планете, и попросила обратить благословенный взор в первую очередь на Миниру, а уже потом на младшую из сестёр Кирнит. Совершив свою сумбурную от волнения, но искреннюю молитву, светловолосая беглянка направилась к светящемуся во мраке ночи сооружению.

Огромный шатёр, горящий изнутри словно лампа, влёк к себе, как праздничный торт, обещая, что сказка сможет сбыться.

С одной стороны надо входом веселилась, правда, скромно танцуя, голограмма девушки, с другой — мужчины, величественно взирающего на каждого входящего. И только внутри представители двух полов могли встретиться совершенно беспрепятственно в эту ночь. Триана приблизилась ко входу для женщин и сбросила спортивные туфли, чтобы не портить ими элегантный образ. Её маска была чёрной и должна была сочетаться с забытой дома обувью, но она казалась чем-то чужеродным на юном лице, хотя сама девушка не сомневалась в том, что сумеет привлечь внимание.

— Имя отца? — раздался вопрос в исполнении бесстрастного робота.

— Дан Кирнит.

— Ваше имя?

— Триана Кирнит, — ответ прозвучал быстро.

— Положите правую руку на устройство идентификации и не двигайтесь до появления зелёного сигнала о завершении процедуры.

Девушка исполнила всё в точности и, когда, наконец, ей пожелали приятного вечера, осмотрела руку. На запястье не было видно ровным счётом ничего, да и не почувствовала она, чтобы на кожу наносилась какая-либо надпись. Пожав плечами, Триана осторожно двинулась к ещё одним дверям, за которыми мелькали силуэты тех, кто пришёл встретить свою судьбу раньше, чем припозднившаяся беглянка.

Замерев от вдруг появившейся нерешительности, уроженка планеты Нуррин,

когда двери вдруг распахнулись и открыли ей совершенно иной мир, вошла не сразу. Яркое освещение позволяло разглядеть самые мелкие детали одежды танцующих пар или тех, кто просто угощался напитками или лёгкими закусками. И, рассматривая необычные, почти сказочные наряды, Триана почувствовала себя простушкой, случайно попавшей на бал богачей, хотя доходы отца ставили их семью на довольно высокую ступень социальной лестницы. Мелькали дорогие маски, некоторые, кажется, отделанные драгоценными камнями, перья, пышные бальные платья, оттеняемые элегантной простотой крыльев — черных или белых.

Даже удивившись столь странным костюмам, Триана и предположить не могла, что крылья не накладные, а настоящие, равно как и хвосты с рогами, иногда мелькающие среди толпы. И принадлежали они исключительно мужчинам, прибывшим на Нуррин ради развлечения или в поисках невесты. Человеческие женщины считались хорошими жёнами, но не каждый отец соглашался продать дочь кому-то, кто выглядел настолько необычно. Именно поэтому космические туристические кампании работали в режиме повышенной нагрузки каждый год в канун праздника. Вход в шатёр у священной горы был отрыт для всех, независимо от расы и внешнего вида. Люди тоже не были коренными жителями планеты, поэтому, помня завет Первой богини, не могли запретить никому испытать судьбу в эту волшебную ночь. Но наведаться на Нуррин, зная его законы и положение женщин, решались исключительно кандидаты в женихи, выйти замуж за нуррианца никто из представительниц других рас не решался, поэтому инопланетные невесты не торопились на этот праздник.

Триана вдруг заметила синее платье и двинулась в ту сторону, где, как она подумала, стояла Минира. Но приблизившись, девушка убедилась в том, что ошиблась. Совсем другая маска повернулась к ней, когда Триана дотронулась до женщины. Говорить было запрещено, поэтому обе лишь пожали плечами и потеряли друг к другу интерес. Чувство одиночества, несмотря на окружающую толпу незнакомцев, вдруг накрыло Триану, будто бы где-то рядом не бродила такая же растерянная Минира, которая уж точно не догадывалась о присутствии сестры в шатре. А ещё этот холод, распространяющий от каменной плиты, на которой возводился шатёр, обжигал ступни…

Триана переступила с ноги на ногу, но это не слишком помогло. Она обернулась и неожиданно встретилась взглядом с высоким мужчиной, возвышающимся над толпой точно так же, так священная гора над обычными холмами. Его лицо полностью было зарыто маской, словно сделанной из цельной металлической пластины, на которой лишь выделялись глаза — горящие, будто бы в них жил настоящий огонь, и совсем не человеческие.