(Не)реальный

В груди переливалось что-то тяжелое, крепкое, пьянящее. Такое пьянящее – что не имейся в голове парочка предохранителей, то сейчас Макс мог вполне залезть Аленке в джинсы прямо тут, в прихожей, никуда не отходя. Но, во-первых, так уже было. В самый первый их раз. А во вторых – в отличие от спальни – у прихожей не было двери с защелкой. И да – если госпожа императрица вдруг изволит проснуться – объяснить ей тут, что папа с «хорошим другом» делают – будет несколько проблематичней, чем про «озабоченность».

К тому же Максу хотелось оттянуть удовольствие, снова. Вопреки всему – хотелось перед тем, как кувыркнуться в постель, еще слегка поболтать. В конце концов, времени сегодня на это совсем не было, практически целиком внимание Макса поглотила Лиза – в конце концов, он опасался, что дочь вывезет что-нибудь… эдакое. Она могла. С дури в течение года сначала притащил троих кандидаток на роль «потенциальной мамы». Потом только дошло до идиота, что вообще-то девочка от всякого появления новой женщины в её жизни уходит в себя все глубже. У неё никак не получалось отпустить самую первую «маму», которая и разбила маленькое девчоночье сердечко. Тогда – вроде опомнился, дал Лизе перерыв – да и себе тоже.

– Ты кофе будешь? – через силу отдираясь от Аленкиных губ шепнул Макс. Отодраться получилось – а вот отстраниться нет. Так и стоял, невесомо касаясь её носа своим и ощущая, как девушка обмирает от его прикосновений. Ох, Санни, солнечная девчонка, такая теплая, что без неё – с каждым днем становится все холоднее и холоднее. Вот и сейчас всей чертовой душой тянулся к ней. И это душа, а не эго Макса, сейчас касалась ладонью нежной девичьей щеки, она обводила полураскрытые, голодные до поцелуев губы большим пальцем. И все-таки какая красивая форма губ. Такая заманчивая, что кажется, отрываться от них – едва ли не самый страшный из всех семи смертных грехов.

– Хочу, – тихонько пискнула девушка, и Макс едва не рассмеялся от этих её интонаций, до того она была смешная и трогательная.

Вообще от Аленки, острой на язык, Макс вполне ожидал какой-нибудь подколки, но она сегодня выглядела ужасно растерянной – и в кафе, и в момент первой встречи. Все-таки для неё это все оказалось сильной встряской. И… Вообще, Макс мог понять. Поэтому сейчас и медлил, будто опасаясь спугнуть встревоженную лань. Поэтому и просто целовал, пытаясь выпить из её души сомнения, тревоги, смятение – они были, Аленке даже не надо было об этом говорить. Все было написано на растерянном личике. Но она была тут – сидела сейчас на кухне квартиры Макса, на его коленях и елозила по ним задницей, будто пытаясь раскалить его до предела. Как будто для этого ей нужны были какие-то усилия. Нет, Аленка могла показать пальчик – и Макс уже «встал бы в стойку», потому что… Ну, потому что вот так вот он реагировал на эту девушку.

– Ну как тебе Лиза, – осторожно спросил Макс, выкроив все-таки минутку, заставив себя оторваться от нежных губ, утыкаясь носом в худое плечико. Ох, в грудь бы зарылся лицом, да неудобно это с точки зрения позы…

– Вы замечательные, – тихонько шепнула Аленка и улыбнулась: легко, спокойно. И все-таки «вы»… Блин, вот до чего все-таки проблематично понять, что вообще в этой голове и как работает. Почему она дистанцируется? Максу не хотелось, чтобы она чувствовала себя чужой. Честно говоря, страшно хотелось, чтобы Аленка хотела сблизиться с Лизой. И… Чтобы у неё это получилось. Тогда бы… Тогда бы все это было не зря.

Девушка осторожно пробежалась пальцами по скуле Макса. От этой ласки хотелось зажмуриться. Макс поймал её ладонь и прижал её к щеке. Блин, как дурак, право слово. Дотла растворялся в ней, забывался до пустоты. И как – как снова не искать её губы, как обходиться без них? Ей хочется запастись впрок, потому что все равно же круглосуточно находиться с ней рядом не получилось бы даже в самом лучшем случае.

– Макс… – её голос заставил Макса опомниться. Оказывается, поддавшись мыслям, – он себя контролировать прекратил. Настолько, что успел пересадить Аленку со своих колен на стол перед собой и все-таки расстегнул у её джинс молнию, сейчас танцуя пальцами по подрагивающему нежному животику. А на варочную панель с шипением извергался из турки кофе, возмущенный таким невниманием к своей персоне.

– Нет, нахрен, пошли в спальню, – сопротивляться собственным желаниям смысла уже не было. Строишь из себя не пойми кого, не пойми зачем – ведь все известно, и что Макс Аленку хочет, и что она его – тоже… И чего время тратить? Хотя Макс ни об одной «попусту» потраченной минуте не жалел. И еще бы не отказался.

– Пойде-е-ем, – протянула Аленка, спрыгнувшая со стола, пока Макс отключал панель, – а то я уж начала бояться, что мне сегодня ночью только кофе поспать и не даст.

Зараза… Хотя ладно, самое время показывать, где в этой квартире располагается кровать, и начинать зажигать на её небе звезды, да поглубже, тьфу ты, поярче.

И все-таки… Все-таки как же сложно это все было.