Не родись дриадой

   Де Расмус сжал мою ладошку и уверенно двинулся вглубь комнаты. Чувствуется, что здесь он не впервые. Я ж говорю – клептоман.

   - Вот! – мы остановились перед клеткой, накрытой плотной темной тканью. – Надеюсь, ты умеешь обращаться с фениксами?

   То, что мои знания чисто теоретические, говорить не стала. Оно и так понятно. Где я могла натренироваться вырывать перья из хвоста феникса, если у меня нет ключа-портала в сокровищницу.

   Смочив руки специальным невозгорающим раствором, я осторожно приподняла тряпку. Полностью снимать ее нельзя, иначе птичка примется вопить. Фениксы очень красивы, но, увы, совсем не благозвучны. Пожарная сирена по сравнению с ее голосом - нежная трель. Обмен лакричных зерен на перо прошел на удивление быстро и спокойно. Одной рукой кормишь, второй резко дергаешь. Феникс даже не шелохнулся, так уплетал сладости.

   Перо вспыхнуло огнем и сразу погасло, лишь бледно мерцая. Как будто держишь в руке букет искр. Красота!

   Единение меня с чудом света грубым образом нарушил де Расмус.

   - Ты уже все закончила? Молодец. А смотри, какую штучку я нашел!

   Мне гордо продемонстрировали широкий браслет из красного светящегося металла с хитрым рисунком. Прежде чем я успела хоть что-то сказать, де Расмус ловко защелкнул его на моей руке. Браслет отозвался легкой вибрацией и исчез.

   - Где второй?! – в ужасе прохрипела я.

   - Какой второй? - нахмуренный Оли внимательно изучал место пропажи. – Погоди. Ты думаешь, это браслет «Единения»? Глупости. Во-первых, их изготавливают из золота. Во-вторых, это людской обычай, в мире Транш такое не используют. Тут чистокровных людей два с половиной калеки. Ну и в-третьих, обряд применим только для истинно любящих. Если хотя бы один из двоих неискренен в чувствах к партнеру, браслеты просто не застегнутся. А этот защелкнулся. У тебя есть причины опасаться? – Я спешно замотала головой. – Вот видишь. Быстрее всего это артефакт. Правда, какой, сейчас сказать сложно. Но он должен как-то проявиться.

   Я сделала глубокий вздох. От стресса по позвоночнику маршировали липкие капли пота. Мне только священного брачного обряда не хватало. Им в наш прогрессивный век мало кто пользуется, он ведь измен и развода не допускает. И сами браслеты я видела только на картинках в учебнике. Вот и перепутала.

   - Главное, чтобы мне руку не оторвало, - дрожащим голосом съязвила я.

   В свою любимую кроватку я упала за два часа до рассвета. А сегодня ещё и лекции, отоспаться у кого-нибудь в вольере не получится. Эх, тяжела преступная жизнь. Надо будет посочувствовать Темному Главе.

   День пришлось начинать с горького вкуса напитка «Бодрость». Весьма коварная штука. С одной стороны, ты выглядишь вполне выспавшимся и отдохнувшим. Но с другой - неуемное желание что-нибудь делать.

   Читала я лекции, постоянно вышагивая по классу. Студенты пристально следили и каждый раз, когда я резко поворачивалась, вздрагивали. Драконята, облагодетельствованные большим списком литературы, спешно убежали в библиотеку. Это пока они не видели мои замечания по выездному уроку.

   На обед я шла быстрым шагом, ещё немного - и начну носиться, как студенты. На мое появление Ванда отреагировала странным взглядом, а Хаши тяжело вздохнул. Неужели опять поссорились?

   - Что не так? – тихо поинтересовалась я у подруги.

   - Ты светишься, - дриада бросила взгляд за мое плечо и ещё сильнее нахмурилась. – И он тоже.

   «Он» опустил поднос рядом с моим и, не спрашивая разрешения, уселся. Пенять на отсутствие манер бесполезно, проще игнорировать. Этим я и занялась, уточнив у подруги:

   - Как светимся? Аура? Отблески?

   Ванда задумчиво прикусила губу и выдала неожиданный ответ:

   - А я почем знаю. Когда она родится, – указав на живот, несколько раздраженно поморщилась, – и спросите. Свет какой-то внутренний что ли. В общем, скорей бы родить. Я уже устала от двойственных восприятий мира.

   Хаши снова тяжело вздохнул. Ему, видимо, перепадало больше всех.

   - Это из-за пера феникса, - прошептал мне на ухо де Расмус.

   Ах да, я слышала нечто подобное. Мол, свет огня очищает душу. Но почему-то мне казалось, для этого надо в нем сгореть.

   Резкий грохот и звон заставил всех обернуться. Недалеко от раздачи поднимался с пола раззява-студент, не отрывая от нашей компании глаз. И только сейчас я заметила нездоровую тишину в столовой.

   Люди и нелюди не смотрели. Они таращились на нас с де Расмусом. Некоторые даже замерли с приоткрытыми ртами.

   - Чего это они? - хором спросили мы с Оли.

   - Да так, – хмыкнула подруга.

   - Сидите, воркуете – пояснил Хаши. – У Гарпии сегодня неестественно бодрый вид и глаза блестят. Сразу понятно – любовь.

   - Вот еще, – отмахнулась я, – просто я не выспалась и приняла «Бодрость». Глупости не сочиняй. А ты – подвинься, – я ткнула локтем по ребрам Оли.

   Но де Расмус сегодня решил побить все рекорды наглости. Закинув в рот кусок хлеба, он вальяжно бросил:

   - Тебе надо, ты и двигайся. Мне вполне комфортно.