Не родись красивой: Триумфальное возвращение

– Если бы не Кира, я бы не выбросил пакет... «Надо срочно поддержать друга – что-то он совсем расклеился после возвращения Пушкаревой», – отметил Рома. А что может поддержать лучше, чем здоровый мужской юмор? Он хмыкнул:

– Хотел хранить на память обо мне? Согласен, там было несколько неплохих образцов художественного вранья...

– При чем здесь ты?! В этом пакете были мои воспоминания и чувства! – не принял шуточного тона Андрей.

– Ну да, конечно, и весь путь от грязной игры к чистой любви. Типичный сюжет для женского романа. Может, займемся, если «Zimaletto» разорится? А что, материала хватит для пары бестселлеров... – продолжал иронизировать Малиновский.

– Прекрати паясничать! На самом деле это давно не смешно. Мне тяжело привыкнуть к мысли, что все закончилось... Я знаю, что не привыкну. Потому что буду видеть Катю каждый день...

– В таком случае, командировки – лучший выход, – посерьезнел Роман: давно он не видел Жданова в таком удрученном состоянии: – Уедешь подальше, побудешь там подольше. Новые впечатления, новые знакомства...

Андрей обреченно кивнул:

– Да, наверное, ты прав... Не знаешь, в котором часу из «Zimaletto» мусор вывозят?

– Не помню, а что?

– А у кого узнать можно? – оживился Андрей.

Милко с удрученным видом драпировал ткань на модели, и даже то, что у девушки нет ни единого грамма жира, его ободряло мало. Милко предстоял самый большой дизайнерский подвиг в его жизни – превратить в красоту беспардонную и наглую обыденность.

– Ужасный день, ужасный! – Милко понюхал одеколон весьма редкого сорта, как дамы в романах из старинной жизни – нюхательную соль: – Придется растоптать свой вкус, наступить самому себе на горло! Это ужасная идея – шить такую одежду для женщин из толпы!

Милко охнул, но больше для проформы. В конце концов, в такой коллекции будет свой шарм...

Он сдвинул несколько стульчиков, чтобы комфортнее было падать в обморок в процессе взаимодействия с «нестандартным материалом», предусмотрительно накапал в стакан успокоительных капель, вооружился сантиметром и блокнотом для записей. Заранее брезгливо поморщился и кивнул своей бессменной, доверенной ассистентке – Ольге Вячеславовне, – чтобы та впускала дам из так называемого «Женсовета» для снятия мерок. Но стоило пестрой разношерстной стайке дамочек заполнить мастерскую, как на Милко напал приступ головной боли, и во избежание осложнений кутюрье скомандовал:

– Ольга, рыба моя единственная, если ты не хочешь потерять своего великого Милко, запускай их по одной!!!

Таню, учитывая ее «интересное положение», решили пустить первой – пока Милко еще не растерял свое терпение. Остальные гурьбой попятились в коридор и сразу нарвались на мини-скандал с уборщицей. Шура все пыталась заглянуть в мастерскую через щель и случайно перевернула контейнер с мусором. Бумаги высыпались на пол, уборщица ударилась в крик, а Шура кинулась их поднимать. Задержала одну в руках – в заголовке было крупно написано «Инструкция».

– Светлана, это не твоя, случайно? Может, по ошибке выбросила? – решила на всякий случай уточнить ответственная Шура – в последние дни в «Zimaletto» царила такая неразбериха, что нужные бумаги то и дело терялись.– Да нет, написано «Андрею Жданову»... О, дальше от руки... Почерк Малиновского напоминает...

– Давайте я прочту... Я любой почерк разбираю хорошо! – вмешалась любознательная Амура, расправила листок и стала зачитывать вслух:

– «...Андрею Жданову. Инструкция по совращению Пушкаревой. Часть вторая. Первую часть плана по укрощению нашего монстра ты уже выполнил, за что тебе огромное спасибо...» – она остановилась, молча пробежала глазами остальную часть текста.– Знаете, похоже на какой-то розыгрыш...

– Нормальное мужское чувство юмора! Потому что если бы все было серьезно, эта инструкция к нам бы в жизни не попала, – заглянула ей через плечо рослая Шура.– Они бы уничтожили сразу после прочтения...

– Ну да. Съели бы! – барышни, поминутно оглядываясь на двери, стали читать.

Загадочная инструкция пробудила в них противоречивые чувства;

– Нет, ну конечно этого не может быть! Катя не такая! – возмущалась Маша.– Наша Катюша – такой благородный человечек! Она никогда в жизни не стала бы Андрея уводить! Даже у такой стервозной особы, как Кира...

– Да и не смогла бы. Вы вообще помните, как она до ухода выглядела? – фыркнула рациональная Светлана.

– И вообще, у нее свой жених был. Про Колю-то мы забыли! – прищурилась Шура.

– Главное, что она про жениха своего забыла, – задумалась Амура.– Если это, конечно, правда...

– Главное, что нам всем надо об этой инструкции – чем бы она ни была, – помалкивать! – подвела итог мудрая Ольга Вячеславовна.

Едва оставшись в новом кабинете в одиночестве, Зорькин полюбовался фотографией Вики, решительно спрятал снимок в бумажник. В рот, прыснул освежителем дыхания, под рубаху – дезодорантом, в висок – одеколоном. Поправил потной ладонью челку, ткнул указательным; пальцем кнопку интеркома и. начальственным тоном произнес:

– Виктория, зайдите ко мне, будьте любезны...

– Опять? Нет уж, Зорькин. Хватит! – завопила в ответ Вика.