Не родись пугливой

Кира увидела его хмурое, сосредоточенное лицо и почему-то почувствовала угрызения совести за то, что собирается сделать. Она невольно покраснела и отвернулась к окну, чтобы никто не заметил ее пылающих щек.

«Черт, как-то неуютно, – поежилась девушка. – И почему-то кажется, что я поступаю непорядочно. Господи, ну что я несу? – мысленно простонала она. – Я же прекрасно понимаю, что хочу поступить сейчас, как последняя свинья. Нужно просто успокоиться и посмотреть на ситуацию с другой стороны. Кто я для этой компании и что эта компания для меня? Да никто и ничто! Я работаю всего месяц, а уже успела перейти кому-то дорогу. А что будет дальше? Сейчас, по крайней мере, мне хоть деньги предлагают, да еще какие. А если я откажусь, что тогда? И денег не будет, и неизвестно, каким способом меня постараются отсюда убрать».

Пока Кира рассуждала таким образом, продолжая при этом смотреть в окно, она почувствовала, что ее затылок прожигает чей-то взгляд. Она резко обернулась и встретилась с холодными голубыми льдинками глаз своего шефа. Девушка нервно сглотнула и попробовала улыбнуться. Вместо улыбки на ее лице появилась гримаса, как будто она только что съела лимон. Ганшин как-то нехорошо усмехнулся и, опустив глаза, вновь погрузился в изучение документа, который лежал перед ним.

«Что это было, интересно? – подумала тем временем Кира. – Почему он так смотрел на меня? И эта странная усмешка, – нахмурилась она, пытаясь расшифровать ребус, который ей только что подкинул шеф. – Господи, неужели он что-то подозревает?! – ахнула она. – Нет, что это я? Откуда он может что-то знать? А вдруг мне действительно звонила его бывшая жена и, удостоверившись, что я клюнула на ее удочку, все ему рассказала? Рассказала, что я согласилась взять деньги. Я представляю, в какой форме это все было преподнесено!

«Смотри, дорогой, кого ты взял на мое место. При первой возможности она продала тебя за тридцать сребреников, как Иуда Христа. Хорошими же людьми ты себя окружаешь!»

Все эти мысли пронеслись в голове у Киры буквально за одну минуту, и она похолодела от ужаса.

А ведь я и правда, как Иуда, поступаю. Ведь я прекрасно знаю, что шефу необходим референт, у него не было его целых пять месяцев. И сейчас у него очень много дел, которые нужно решать в срочном порядке. Без меня ему просто не справиться в данное время. Его жена наверняка в курсе всего, что творится в компании, и знает, что мой уход будет весьма болезненным ударом для шефа. Или у меня просто завышенное самомнение? Незаменимых людей не бывает, как известно.

Кира уловила оживление за столом и, прервав свои размышления, сосредоточилась на аудитории. Ей было интересно, что же они скажут о договоре. Члены совета вполголоса переговаривались между собой, но референт не заметила никакого волнения.

«Как странно, я бы на их месте уже забила тревогу. Посмотрим, что же будет дальше», – решила она подождать развязки и сосредоточилась на воробьях, которые сидели на подоконнике.

– Приступим к обсуждению, господа, – услышала Кира голос Ганшина. – Что вы можете сказать по поводу этого договора и какие будут мнения по его подписанию? Прошу вас, Виктор Петрович, начинайте вы.

– В целом договор достаточно прозрачен, он сулит хорошие перспективы по дальнейшему развитию, а следовательно, и хорошую прибыль. Я полностью доверяю нашим юристам, они ни разу нас не подводили, а посему я за подписание договора, – коротко сказал свое слово Виктор Петрович и поднял руку. Следом за ним по очереди руки подняли практически все члены совета, кивая головами в знак солидарности с только что сказанными словами. Воздержался только один член совета, и все взоры обратились в его сторону.

– Вас что-то смущает, Константин Иванович? – спросил его президент.

– Да, меня смущает, – резко ответил тот.

– И что именно?

– А то, уважаемый Илья Борисович, что слишком все шоколадно в этом договоре, – ответил пожилой седовласый мужчина. – Я уже немолодой человек, прожил большую жизнь и не привык верить красивым сказкам.

– У вас есть замечания по конкретным вопросам?

– Я вам уже ответил, что не доверяю таким договорам, по которым именно не возникает никаких вопросов, – ответил Константин Иванович, нервно покручивая карандаш в руках.

– Пункт четвертый, – одними губами шептала Кира. – Пункт четвертый, – снова повторяла она.

– Кира Эдуардовна, вы что-то хотели сказать? – как гром среди ясного неба прогремел голос Ганшина, и девушка невольно вздрогнула.

– Нет… то есть да… я не знаю, – залепетала референт, с испугом глядя на шефа.

– Так да или нет? – настойчиво спросил тот. – Если да, говорите, нечего там шептать себе под нос.

– Я вам уже пыталась сказать еще в Нью-Йорке, но вы почему-то не захотели меня выслушать, – снова еле слышно пролепетала она. – В договоре есть пункт четвертый, он… посмотрите его как следует. Может быть, вы просто не обратили внимания? Посмотрите…