Не родись заклинательницей (СИ)

— Думаешь, они тебя в жертву решили принести? — Спросила Насья, пытаясь за иронией скрыть беспокойство.

— Да нет, наверное. Просто не хочется быть ступенькой, для достижения кого-то, каких-то непонятных целей. А жених, он холодный. Вот стоит, вроде бы, слова красивые говорит, а от его красоты, наверное, не одна женская голова закружилась, но я вижу только, как он насилует себя, чтобы быть со мной любезным. Знаешь, что я решила? Когда всё здесь закончится, я сама поеду к этим сватам и потребую нормальных объяснений, а не тех нелепых отговорок, которыми они меня потчуют. Если бы они доступно рассказали мне о причинах, по которым я должна вручить свою жизнь их хвалёному прынцу, может, диалог бы и состоялся. А то пришли с такими рожами, будто в болоте жаб ловить заставили и сватают так, будто делают мне огромное одолжение. Правильно отец их в своё время выставил.

— Да, наверное, так будет лучше всего. А если их доводы окажутся достаточно весомыми, ты выйдешь замуж?

— Не знаю Нась, я уже ничего не знаю. Давай спать.

Как всегда, при упоминании об отце, сердце тоскливо сжалось. Маму Марьяна потеряла давно, лет десять назад она слегла в горячке, да так и не встала. Отец очень горевал, но несмотря ни на что дочь без присмотра не оставил. К шестнадцати годам девушка знала лес как свои десять пальцев. Она умела ориентироваться на местности, разбиралась в следах, умела выживать в сложных условиях. Бабушка научила её разбираться в травах. Благодаря бабушке, Мара могла приготовить отвары от многих недугов. Помимо лесной науки девушка постигала и другие, позволявшие ей, если бы возникла такая необходимость блистать даже при королевском дворе. Зачем ей нужны такие знания, девушка никогда не спрашивала, раз отец считает, что они нужны, значит, так тому и быть. Политика, география, изящная словесность, танцы, история, экономика и многое другое находило своё место в голове, жадной до знаний девочки. Обучал её отец и основам магии, после того как узнал, что она видит магические формулы в виде визуальных проявлений.

Теперь девушка могла безошибочно сказать, к какому виду магии относится, выполненные в её присутствии заклинания, хотя сама колдовать не умела.

Но, наполняя голову девушки знаниями, отец не забывал и об уроках владения оружием. Мара научилась неплохо стрелять из лука, конечно не как эльф, но на вполне приличном уровне. Отлично метала кинжалы, хотя здесь её, пожалуй, могла обойти Насья. У подруги кинжалы казались продолжением руки, до того ловко она ими орудовала. Хотя, из всех видов оружия Мара предпочитала мечи. Особенно если учесть, что с мечами произошла занятная история.

Когда девочке было шесть лет, она добралась до интересных вещиц, которые хранились в комоде, родительской спальни. Что тогда там понадобилось маленькой Марьяне, она уже не помнила. Помнила только, как обнаружила в верхнем ящике, довольно увесистую шкатулку и когда попыталась её вытащить, та выскользнула из рук, и по полу рассыпались красивые безделушки. Чего там только не было и переливающиеся камушки, и амулетики, и броши, и даже какие-то деревянные таблички, но больше всего девочку привлёк странный, переливающийся многоугольник. Когда отец вошёл в комнату, он застал такую картину, вся комната засыпана высыпавшимися из шкатулки артефактами, а его дочь сидит, склонившись над какой-то безделушкой. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что девочка читает надписи на артефакте, он не знал, откуда ей известен мёртвый язык, да и никто не знал, но рванувшийся к дочери мужчина опоздал всего на долю секунды. Артефакт в руках Мары, начал наливаться ярким серебристым светом, вначале он грел руки, но вскоре уже жёг маленькие ладошки, и девочка закричала.

Прибежавшая на крик мать, застала дочь лежащей без сознания, а над малышкой, с тревогой на лице застыл отец. Артефакт казалось, растворился без следа, оставив на ладонях сильные ожоги. Выздоравливала девочка долго, полностью следы на руках исчезли только через несколько месяцев. Именно тогда и стало понятно, что магический предмет не исчез без следа, а просто нашёл себе новое место жительства.

Однажды, девочку напугала выбежавшая из леса собака, она взмахнула ставшими горячими руками и в них появились, переливающиеся на солнце клинки. Изящные рукоятки удобно лежали даже в детской ладони, а по красиво изогнутым лезвиям всполохами пробегало серебристое сияние. Мама была очень напугана, но отец успокоил её, сказав, что это всего лишь древний артефакт, избравший себе нового носителя. Отец не стал говорить маме, что мечи спали более тысячи лет и считались утерянными. И уж тем более не стал говорить, что никто уже давно не помнит мёртвый язык, разбудивший артефакт, но за дочерью стал присматривать более бдительно.