Не родная кровь [СИ]

— Ишь, заботливый какой. Дети! У всех дети, — послышалось из толпы. — Ладно, дайте ему пройти, пусть топает.

Никитин пробрался через толпу, ловя на себе со всех сторон какие-то хищные взгляды, будто он лично виноват во всех бедах. А может быть, ему так казалось, всё-таки столь неожиданный захват, поездка связанным в багажнике, потом столь же неожиданное освобождение, когда казалось, что уже всё, конец, оказали на него сильное воздействие. А в таком состоянии мало ли что может показаться.

Домой он бежал, не жалея сил, гоня от себя страшные мысл и о том, что с родными и близкими ему людьми могло что-то случиться. Ведь вышли же как-то на него эти преследователи. Наверняка у него дома побывали! Ну, зачем, зачем он так легкомысленно рискнул безопасностью близких?! Только бы ничего не случилось, только бы ничего не случилось…

Подскочив к двери, забарабанил в неё, позабыв о том, что есть ключ.

С той стороны послышался робкий голос Елены:

— Кто?

— Лена, это я! С вами всё хорошо?! Ничего не случилось?!

Дверь широко распахнулась. Женщина со слезами бросилась на грудь мужу:

— Господи… Ваня… Ваня…

— Ну, что… что?.. Где дети, что с ними?

— Ничего, ничего, Ваня… Всё хорошо. Но тут были страшные люди, они искали тебя, забрали деньги и сказали, что мы должны в два раза больше.

— Собирайтесь, — сказал Иван, закрывая за собой дверь.

; — Куда, Ваня? — отрешённо спросила успокоившаяся вдруг женщина, прижимая к себе дочь, и глядя то на мужа, то на сына. — Куда мы пойдём? Они всё равно найдут нас, куда бы мы ни пошли…

— Уже не найдут, — холодно ответил Никитин, вспоминая затоптанных до смерти преследователей.

— Не найдут? — не поняла женщина.

— Нет. Но лучше всё же уйти отсюда. Мне за вас так спокойнее будет. Нас всё равно хозяева скоро попросят. Сама знаешь, за аренду платить нечем.

— Куда же мы пойдём? — губы Елены снова затряслись в беззвучном плаче. — А что ты сделал с этими людьми?

— Не реви, — строго сказал Иван. — Я ничего не сделал. Другие сделали. И я тут не при чём.

— Не буду, не буду… — торопливо ответила женщина, прижимая ладонь к губам.

— К Андрею пойдём. Попросимся на постой временно. А там видно будет. Даст Бог, не откажет нам брат мой. Человек он хороший, не то что Федька. Давай, собирайтесь. Берите вещи. Зимние — тоже. Складывайте всё в сумки. Продукты возьмите, какие остались, спички, соль. Идти придётся пешком. Автобусы не ходят, сами знаете.

Спустя пару часов, небольшая семья покинула квартиру, отправляясь в неизвестность, ещё не зная, как отреагирует старший брат на их появление в такое непростое время.

Ну, даст Бог, не выгонит.

Путь предстоял неблизкий — километров двадцать через весь город, с правого берега на левый, потом за городом ещё пару десятков вёрст отмахать.

Раньше они не задумывались никогда о том, что придётся ходить вот так, через весь миллионный, вытянувшийся по обоим берегам Енисея, мегаполис, без всякой надежды на попутный общественный транспорт. Не заметные прежде многие километры, быстро и легко поглощаемые автобусами от остановки до остановки, теперь вдруг оказались такими длинными, долгими и трудными для преодолени я.

Глава II Противостояние

Задумка Трошина по устранению прежнего «бугра» и наиболее опасных «быков» прошла успешно. Сработал тот самый принцип неожиданности, когда Фёдор сходу застрелил не ожидавшего такой подлости главаря и троих стоявших рядом громил. К делу подключились двое подельников Трошина, пустившие в ход полученные пистолеты.

Безоружный Слава, оказался не у дел и в первые же секунды скоротечной перестрелки был убит опомнившимися бандитами. Так же, смертельно ранили Костю. Но на этом успехи бандюков закончились. Фёдор и Олег сумели добить тех, кто никогда под них не пошёл бы. Остальные сдались без боя, побросав стволы.

Именно на это и рассчитывал Трошин.

После расправы он выгнал с территории профилактория родственников убитых и перевёз свою семью на новое место. Когда жена узнала все подробности, то впала в истерику, кричала, ч то не станет тут жить, вернётся назад. Но Фёдор оставался глух к её бурным эмоциям. В конце концов, она успокоилась и даже освоилась, общаясь с нежданными новыми соседями.

Дела у Трошина шли неплохо. Он продолжил дело прежнего главаря и сумел сохранить наработанные тем связи с коррумпированными правоохранителями. Те сами вышли на него и в жёсткой форме предложили свои условия взамен на относительную свободу действий. Фёдор, не будь идиотом, согласился.

Он сделал Олега своей правой рукой, невольно удивляясь беспринципности и жестокости молодого парня. Порой Фёдор сам побаивался его, но виду не подавал. Да и заместитель оказался далеко не дурак — всё понимал и выше установленной ему планки прыгнуть не пытался.

На протяжении всего времени, как ему удалось стать главарём, Трошин ни на день не переставал думать о Наталье, к которой его тянула необъяснимая сила, будто других женщин и нет на свете. С женой он старался быть преж ним, справедливо считая, что она не виновата. Ну не любит он её больше, да и не любил никогда так, как Наталью, ну что теперь делать!