Не-Русь

— «Всегда смотри на вещи со светлой стороны, а если таковых нет — натирай тёмные, пока не заблестят» — древняя китайская мудрость. Будем надраивать беднягу. До блеска.

Салман, Джафар, Абдулла… три этих человека уничтожили Волжскую Булгарию. Не понимая этого, не желая этого, просто делая на каждом шаге «то, что должно». А вот что «должно» — указывал я.

Говорят ныне: Пресвятая Дева надоумила Зверя Лютого, привела к нему людей нужных, научила что говорить, что делать.

Откуда берутся мысли в моей голове — не знаю. Может, и Богородица советует. Спорить не буду. А вот насчёт людей… Мне нужен был выход к Хазарскому морю. Нужно было взять весь «путь из варяг в хазары» под одну шапку. Так — выгоднее, оптимальнее. Так людям, живущим на этом пути — сытнее, здоровее, безопаснее. Лучше. А что всякие эмиры, князья, посадники, ханы, панки… кто по берегам сидел — думают иначе… То — их беда. Думали бы правильнее — целее были бы.

Не было бы этих людей, не привела бы их ко мне судьба — были бы другие. Но «путь» я бы всё равно под себя взял. Цена… в людях, в сроках… Может, и лучше можно было. Но результат — тот же. «Делай что должно, и пусть будет что будет». А будет — как я решил.

Помнишь, девочка, говорил я о лезвии, входящем в сердце паутины? О верёвке, тянущейся за таким гарпуном? Об «агентах вливания», об «авторитетных источниках»? Таким человеком стал в Волжской Булгарии «мойдодыр» Абдулла. Не «сделанный», «выращенный», а «обретённый и повёрнутый». Это несколько не так, как мне думалась во время гребли по Верхней Волге после общения с Божедаром. Но я же не догматик! Я знал, что жизнь всегда богаче моих идей. И оказался к этому готов.

Потрясённый «следом ножа Аллаха», искренне уверовавший в мою избранность, Абдулла составил собственное представление о моих ценностях и целях. И послушно исполнял мои задания. А я его не разочаровывал.

Глава 351

Лазарь опять надулся. Не так сильно, как после истории с Божедаром, но снова держится от меня подальше. А мне надо ещё одну проблемку решить. И кроме как Лазарь…

— Лазарь, служить ко мне пойдёшь?

— Ваня! К тебе…! Я ж весь…! А как же…? Ну… князь, присяга… Матушка, брат, сёстры… Да и какой из меня теперь…

Нога у парня срослась. Но плясать ему… не грозит. Хромает он. Устаёт быстро. Был бы он матёрым боярином — не беда. То — в седле, то — слуги плечико подставят. А молодому шкандыбать… По «полчищу» — не побегает. Отставать будет. В атаке… кто отстал — тот и трус.

— Лазарь, ты — единственный боярин из моих людей.

У меня — прекрасные люди! Человек пять — просто хорошо выше уровня среднерусского боярина! По уму, храбрости, деловитости… Но в «шапке» — один Лазарь. Есть стереотипы. Не мои — окружающих. Я не могу послать послом к эмиру не-боярина — это будет воспринято как оскорбление. Я не могу послать к эмиру боярина без бороды. С ним никто не будет разговаривать. Как Аламуш говорил с ибн Фадланом — секретарём багдадского посольства — «мужем разумным и умудрённым». Но не с молодым послом.

— Лазарь, я хочу, чтобы ты представлял меня перед Андреем Юрьевичем. Я предполагаю, что между Боголюбовом и Всеволжском будет много… вопросов. И хочу, чтобы мои слова доносил до слуха князя человек честный и смелый. Которому я верю. Ты.

— Ой! Спасибо! Но… А как же… а в Твери… а если…