Не сахарные (СИ)

Да, да молодец Журавлев — спас меня, от того, что вызвался к доске, когда географичка вызвала меня. А я ничего не знала. Какой-то прям день ужасный! Сначала химия, потом Антонов и теперь еще и география.

Хорошо, что хоть сейчас последний урок и можно спокойно пойти домой. Только теперь придется думать, как бы разонравиться Антонову. Не дай бог еще и Таська узнает. Я же стану врагом номер один. Я прикрываю учебник по литературе, кладя его рядом с собой на подоконник.

— Ты сам захотел меня спасти. Я тебя не просила, — напоминаю ему, и машинально смотрю на его руку с иероглифами. Но его темно синяя рубашка совсем прикрывает руку, так что ничего не видно.

— Хорошо подмечено. Учту в следующий раз, — говорит он и смотрит на учебник по литературе. — А стих ты выучила?

Какой еще стих? Не было стиха я точно помню! Или был?

— Конечно, выучила! — с легкостью говорю я. — Все иди мне повторить нужно! — киваю я на наш кабинет, а сама беру в руки учебник. Как я могла забыть про стих?

— Расслабься ты, не задали нам никакого стихотворения, — вырывает Руслан из моих рук учебник, и залезает на подоконник, садясь рядом со мной. В эту секунду у меня даже не набирается слов, чтобы высказать ему всё, что я думаю, поэтому просто пихаю его в плечо.

— Совсем обалдел так шутить! — говорю ему. — У меня чуть инфаркт не случился.

— Полегче. У меня теперь синяк останется, — начинает тереть он свою руку, по которой я не сильно пихнула его.

— Ничего, тебе полезно!

— Бьешь, значит, любишь, — спокойно продолжает говорить Руслан.

— Я тебя не люблю.

— Серьезно, я тебе не нравлюсь? — удивленно начинает спрашивать Руслан. И мне снова хочется его ударить.

Он же мне не нравится? Как парень он даже очень симпатичный. Так стоп. У меня с Журавлевым никогда ничего не будет.

— Ты сейчас шутишь? Конечно, нет! — говорю я и пытаюсь выхватить у него свой учебник, отводя от него взгляд. Он с легкостью его отдает.

— А, по-моему, ты врешь! Вон как твои щеки покраснели! — начинает улыбаться он.

— Жарко просто! — все так же отвечаю я, несмотря на него.

— Ага. Со мной рядом всегда жарко, — уверенно произносит Руслан.

— От тебя веет лишь твоей самоуверенностью.

— А от тебя жвачками.

— Это легко, — улыбаюсь я и поворачиваюсь к нему. — Если ты угадаешь, с каким вкусом, твоя взяла.

— А мы играем? — приподнимает Руслан брови.

— Ты же любишь игры, — улыбаюсь я, пожимая плечами. Вот тут я его сейчас сделаю! Он в жизни не догадается, с каким вкусом у меня жвачка. — Так что?

Его глаза сверкают, и вместо ответа Руслан слегка подается вперед, накрывая своими теплыми губами мои. Но я совсем не думаю его отталкивать. И когда здравый смысл доходит до меня, было уже очень поздно. Ну и пусть! Я действительно хочу его целовать и поэтому еще больше поддаюсь вперед. Но, кажется, все так быстро заканчивается, особенно, когда слышим голос, обращающийся к нам.

— Слезли с подоконника! — кричит нам кто-то, и я отрываюсь от его губ, первая, слезая с подоконника. Мне должно быть стыдно! Но все не так.

— Это было не честно, — произношу я, поднимая на него глаза. Машинально перевожу взгляд на его губы, и замечаю, как они слегка распухли.

— Тут не было правил, — отвечает он, улыбнувшись.

— И все же ты проиграл, — заявляю я и тянусь за учебником. Как по всей школе разносится звонок на урок. Руслан слазит с подоконника и подходит ближе ко мне.

— Черника, — шепчет он мне в губы и сразу же отходит, заходя в наш кабинет.

Мне совсем не хочется это признавать, но Руслан оказался прав. Я тепло улыбаюсь и следом захожу за ним в кабинет. Надеюсь, нашей сцены с поцелуем кроме той учительницы никто не видел. Как хорошо, что она у нас ничего не ведет. А то я бы сгорела от стыда еще в первую секунду.

***

Как теперь можно жить дальше, осознавая, что Руслан несколько минут назад тебя поцеловал? Чувствовать, как твое сердце замирало и продолжает замирать. Я оборачиваюсь посмотреть на него во время урока, но он увлеченно пишет конспект из учебника. И мне, наверное, стоит делать тоже самое, но мои руки перестают меня слушаться.

— Чего ты не пишешь? — шепотом спрашивает моя соседка по парте. — Зоя Максимовна обещала в конце урока проверить.

— Меня сейчас мало интересует жизнь Пушкина, — произношу я и думаю, нужно же со своей разбираться, а тут Пушкин!

— Потом будешь думать о своем сериале, — бормочет Таська, и я слышу, как она шумно начинает водить ручкой в тетради. — Еще двойки по литературе тебе не хватало.

И в этом Таська права. Еще из-за Журавлева получить двойку по литературе не хватало. Нужно прекращать мечтать, а начинать писать. Хотела бы я сейчас залезть в голову к Руслану и узнать о чем он сейчас думает. Вдруг он решит, что я со всеми так целуюсь?

Я уточняю у Таськи, что именно нужно делать и заставляю себя начать учиться. Как хорошо, что сейчас последний урок и можно спокойно пойти домой. И мне, наверное, повезло, когда Руслан ушел из школы самый первый. И куда ему так приспичило?

— Знаешь, я пойду к Антону и напрямую признаюсь ему в своих чувствах, — на остановке произносит подруга. — Не могу же я вечно ходить около него. Пусть знает!