(не)счастье для зоолога (СИ)

— Да, конечно, — мне так хотелось сейчас быть подальше от этого кабинета, где все напоминало о нескромном поведении Степана. Правда и от Степана хотелось быть подальше. Я открыла дверь и замерла с открытым ртом. В коридоре толпился наш глубокоуважаемый народ, дамы, «чуть» старше бальзаковского возраста и немногочисленный мужской контингент, а так же практикантки, и все с интересом поглядывал на меня. Но еще с большим интересом заглядывал в кабинет, где за компьютером сидели Ольга Петровна и Ирина, которые начали просмотр и расшифровку, сделанной нами записи. Картинку уважаемый народ, конечно, не видел, но вот характерные звуки, доносящиеся из динамиков, слышал хорошо. Смешки, вздохи и шепотки заполнили коридор. Студентки смотрели на меня с нескрываемым презрением. Во взгляде каждой читалось: и как такая, могла понравится «идеальному» Артёму Николаевичу? Я думала, как мне выкручиваться и в этот момент Ольга Петровна и Ирина посмотрели в сторону двери. Немая сцена длилась секунд двадцать, лицо Ольги Петровны вытянулось, Ирина покраснела до корней волос, а мне захотелось провалиться сквозь землю. Народ в коридоре тоже был удивлен, если не сказать больше он был шокирован. И только Стёпе было все по барабану. Собственно, он и прервал нашу драматическую паузу, уронив лоток с грязными инструментами, которые должны были забрать на стерилизацию. Я захлопнула дверь кабинета, за которой в шоковом состоянии пребывали Ирина с Ольгой Петровной.

— Уважаемые коллеги, предлагаю расходиться, ничего интересного у нас не происходило. Мы проводили небольшое исследование. То, что вы слышали, это часть эксперимента. — Представляю, что сейчас творилось в головах наших коллег. И судя по их лицам, они не поверили ни одному моему слову. Ну какие эксперименты мы могли проводить под такое звуковое сопровождение? Предполагаю, что о нас сейчас думают. Три работницы Московского зоопарка в рабочее время развлекаются просмотром порнушки. Какой позор. Но оказалось это был еще не позор. Позор нас ожидал в кабинете Севастьяна Сергеевича, которому «добрые люди» настучали на трех научных сотрудниц-извращенок. Я уверенна это были студентки-практикантки.

— Вы вообще в своем уме Ольга Петровна, творить подобные вещи? Ладно эти две молодые девицы, но вы заслуженный работник нашего центра. — Надрывался Севастьян Сергеевич, не давая нам и слова вставить. — Мы же с вами люди советской эпохи. Как вы могли смотреть подобные вещи на полной громкости в рабочее время? Это же просто уму не постижимо. — Севастьян Сергеевич ругал нас минут пятнадцать. — Надеюсь вы понимаете, что подобные вещи не останутся безнаказанными? Придется занести это в личное дело и возможно всех вас лишить премии. — Вылив ушат помоев на наши головы он успокоился. Но красная как рак Ольга Петровна, не выдержала. Ее прорвало и уже она раскладывала Севастьяна Сергеевича как лягушку на препаровальном столике1. Каждым словом, она, казалось, втыкала булавки в распластанное тело. Из ее рта звучали слова про ум, честь и совесть советского ученого. А потом хлынул поток негодования в сторону кляузников. Закончила она свой монолог плюхнув на стол флешку с записями нашего исследования, которую она рекомендовала просмотреть Севастьяну Сергеевичу.

— Ах да! И оденьте наушники, а то и вас голословно обвинят в непотребстве на рабочем месте. Девочки, за мной, — скомандовала Ольга Петровна. Встала и с гордо поднятой головой вышла из кабинета директора. А мы посеменили за ней. Отдать должное нашему директору, он ознакомился с материалами исследования и вызвал нас через час в свой кабинет. Уже спокойным голосом он попросил разъяснений. Мы и поведали ему историю необычного пациента со всеми его особенностями. И описали перспективы будующей диссертации.

— Хорошо Владимирова, только тему диссертации скорректируй, научным руководителем буду лично я! И огромная просьба, не повторяйте больше подобной оплошностей. Можете идти.

На этом, все яркие события рабочего дня закончились. Время приближалось к шести, и я засобиралась домой. На стоянке возле машины меня перехватил Артём.

— Слышал про ваш сегодняшний конфуз, расскажешь, чего вас потянуло на клубничку?

— И ты туда же? Мы проводили эксперимент с енотом. Он у нас оказался нетрадиционной сексуальной ориентации.

— Ну у животных встречаются подобные явления, ничего странного в этом нет. А зачем вы порно смотрели?

— Ты не понял, наш енот любит женщин, а не енотих.

— Вон оно что, ну теперь понятно, чего он на меня накинулся, самку свою защищал, — Артём рассмеялся. — Ты помнишь, что за тобой должок Алёнка? Заеду за тобой сегодня в восемь. Успеешь собраться?

— Тёма, я постараюсь. Мне еще в полицию надо заехать заявление написать о жестоком обращении с животным. Встретимся через два часа. — Я запихнула енота в машину и запрыгнула на сиденье. — Постараюсь все успеть. До вечера!

1 Препаровальный столик — нужен для фиксации лабораторных животных, чтобы исследовать на нём внутренние органы.