(Не)счастье на мою голову

Как раз в момент, когда я поворачиваюсь лицом к нему, Андрей подмигивает. Хитрый жук. Еще и… Ладно, надо признать, мне нравится, как он себя ведет. Все держит под контролем, не пускает на самотек, перенимает инициативу и предусматривает все на шаг вперед. Это подкупает. К тому же, я так устала быть сильной и взрослой, что с радостью отдамся в руки мужчины, который сможет подхватить контроль над моей жизнью. Даже в таких мелочах, как свидание.

У меня даже на секунду закрадывается желание отпустить руль. Интересно, он подхватит управление? Уверена, что да. Черт подери, как же давно мне не хотелось какого-то безрассудства. Плюнуть на безопасность и правильность, и будь что будет. Раньше я себе не могла этого позволить. А сейчас… может, и сейчас не могу, но хочется просто до зубовного скрежета.

Я не отвечаю на замечание Андрея, позволяя этому пошленькому флирту повиснуть в машине и витать между нами, раскаляя воздух. И мне нравится это ощущение некоей недосказанности. Короткая фраза сказала больше, чем долгая тирада.

Паркую машину на аэродроме и отстегиваю ремень безопасности, но не успеваю выйти, как Андрей касается моего предплечья. Поворачиваю голову, встречаясь с серьезным взглядом. Такой у него был, когда мы с Пашкой приезжали первый раз на стрельбище Борзого.

– Я знаю, что тебе хочется иногда показать, какая ты крутышка, но мы будем прыгать с парашютом. У меня к тебе одна просьба: на это время доверься мне, как доверилась на день рождения сына.

– Я уже прыгала с парашютом.

– Правда? – его брови слегка подскакивают. – Ты умеешь удивлять.

– А то, – улыбаюсь самодовольно.

Андрей задумчиво смотрит на меня.

– Сколько прыжков?

– Шесть.

– У меня тридцать семь. Доверься, ладно?

– Хорошо, – отвечаю серьезно, и с удивлением ловлю себя на мысли, что и правда готова довериться ему.

Глава 17

Тина

Когда маленький самолет взмывает в воздух, у меня сердце подскакивает к горлу. Внутри бурлит восторг, смешанный со страхом, а адреналин долбит в виски. Поправляю шлем и очки. Бросаю взгляд на Борзого. Он криво улыбается, рассматривая меня, а потом отворачивается к иллюминатору. Я тоже выглядываю наружу. Аэродром и окружающий его город становится все меньше, а мы поднимаемся выше, и мне открывается шикарный вид на окрестности города.

Я всегда любила жить здесь, и даже когда Юра предлагал переехать в столицу за возможностями, отказалась. Мы живем в предгорье, у нас шикарная река, лес, потрясающе чистый воздух за городом. Столько мест для пикника и прогулок, что можно каждый день выбирать новый маршрут, и за год ни разу не повториться. А что в столице? Загазованность, парки и торговые центры. Вот и все развлечения. Чтобы выехать в рекреационную зону, надо тащиться около ста километров.

Самолет набирает высоту, и главный инструктор командует о готовности. Андрей подходит ко мне и помогает встать. Пристраивается сзади и соединяет нашу экипировку, надежно фиксируя меня перед собой. Не упускает возможности слегка сжать мое бедро, хоть и знает, что я едва ли чувствую этот жест.

Через несколько секунд мы делаем шаг из самолета.

Перед самым выходом страх затмевает восторг, и даже проскакивает шальная мысль прервать прыжок. После рождения детей во мне так сильно развился инстинкт самосохранения, что в какой-то момент он даже перерос в легкой формы фобии. Например, я начала бояться высоты. Не до паники, но, скажем, если у меня есть шанс избежать риска оказаться на высоте, я готова на все, чтобы так и сделать. И этот прыжок – он как преодоление себя и своих страхов. Но, как говорят, страшен только первый шаг. Потом, когда ты оказываешься в воздухе, бояться уже поздно. К тому же, страх может помешать насладиться видами.

Задрав руки, я позволяю ветру трепать мои щеки. Восторженный взгляд блуждает по шикарным окрестностям. Мне хочется кричать и визжать от восторга, но в воздухе это практически нереально. Так что остается только улыбаться и чувствовать, как, раскрывшись, парашют дергает нас вверх. А еще… мощное чувство доверия к мужчине за спиной. Вот откуда оно взялось? Благодарность за то, что не дал на игре покалечить моего сына? Глупость какая. Но вот инстинктивно я ощущаю это доверие. Такое чувство немного пугает, однако в тоже время помогает мне расслабиться и просто наслаждаться полетом.

– Когда скажу, подогнешь ноги! – слышу голос Андрея.

– Ладно! – выкрикиваю в ответ, не желая спорить.

Приближаясь к земле, я бросаю последний взгляд на горы в отдалении, а потом по команде Борзого поджимаю ноги и позволяю ему затормозить нас, когда мы касаемся грунта.