(Не)счастье на мою голову

Расстегнув наручники, надзиратель отходит к двери, а Юра усаживается напротив меня.

– Привет, Цыпленок, – улыбается он, а мне хочется взять что-то потяжелее и смазать эту наглую ухмылку. – Ты зачастила.

– Юра, мне нужен развод.

Улыбка тут же стекает с его лица, и он опускает взгляд на мои руки, сложенные на столе. Как только я вспоминаю, что на правую надето кольцо Борзого, тут же прячу руки под столом.

– Развод? – злобно усмехается он. – Завела себе ебаря? И как? Справляется с моими обязанностями? Заставляет тебя кончать с криками, м?

– Я не буду это обсуждать, – отрезаю холодно. – Я пришла сюда договориться о разводе.

Юра подается вперед и шипит:

– Хер тебе, а не развод, дорогая. Никогда не дам. Ты будешь или моя, или мертвая. – От его слов волоски на теле встают дыбом. И шестым чувством я понимаю, что эти слова не фигура речи. Юра откидывается на спинку стула. – Мне светит выход по УДО. Выйду, будем снова налаживать между нами эмоциональную связь, – усмехается он. – Так что пошли своего хахаля подальше. Нагуливай аппетит, Цыпленок. Скоро тебя будет трахать тот, кто умеет доставлять тебе настоящее удовольствие. Я за эти годы так истосковался по своему Цыпленку, что готов, нахер, стереть об тебя свой болт.

Подскочив со стула, я бросаю взгляд на надзирателя и несусь на выход. Лицо горит, и такое ощущение, будто меня окунули в грязь с головой. Хочется помыться, а лучше – содрать с себя кожу, чтобы избавиться от этого мерзкого чувства липкого стыда. Как будто Ровинский испачкал меня одним лишь своим присутствием в одной комнате со мной.

Выйдя на улицу, сажусь за руль, но не завожу машину. Внутри такое гадкое чувство. И хочется сделать что-то… что-то такое, что поможет отвлечься. Не думая дважды, набираю номер Борзого.

– Боже, и что такого правильного я сделал, что она сама мне позвонила? – ерничает он.

– Привет, Андрюш, – произношу я.

– Что случилось? – его тон тут же меняется на серьезный.

– Я… а ты сегодня на работе?

– Я буду там, где тебе нужно. Что случилось, Валя?

– Ты можешь встретиться со мной в городе?

– Конечно. Только дай время привести себя в порядок, я только пришел из зала.

– Так ты еще дома?

– Ну да.

– Тогда я… – жую губу, не решаясь напроситься в гости.

– Знаешь, что? Давай-ка подъезжай ко мне. – Он, как всегда, чувствует, в чем конкретно я сейчас нуждаюсь. – Или тебя нужно забрать?

– Нет, я на машине.

– Ты расстроена. Сможешь вести?

– Да. Смогу, да, – киваю, отупело пялясь на КПП тюрьмы.

– Тогда приезжай. Жду.

Спустя почти час я паркую машину возле хипстерского ЖК Борзого и выхожу на улицу. Не успеваю дойти до входа, как дверь распахивается, и Андрей, взяв меня за руку, затягивает внутрь здания.

– Ты караулил у входа, что ли? – улыбаюсь я.

– Выглядывал в окно. Ты долго ехала, я уже хотел тебе звонить.

Как только мы заходим в квартиру, Андрей захлопывает дверь и прижимает меня к ней. Целует, сжав мои щеки своими огромными ладонями. И напряжение начинает понемногу отпускать. В руках Борзого я чувствую себя защищенной, в них мне спокойно.

Оторвавшись от моих губ, он обнимает меня и пятится в гостиную. Тянет меня за собой, по дороге сбрасывая шлепанцы, в которых вышел меня встречать.

– Я в обуви, – протестую и пытаюсь притормозить в прихожей.

– Я об этом позабочусь, – говорит Андрей и доводит меня до огромного дивана. Усаживает на него, а сам присаживается на корточки. Поднимает мою ногу и стягивает с нее туфлю. За ней – вторую, а потом садится на диван и тянет меня к себе на колени. Я вжимаюсь носом в пахнущую им футболку и наконец немного расслабляюсь. – Говори, – приказывает он, а сам начинает потихоньку доставать из моих волос шпильки, ослабляя пучок, с которым я была на работе.

– Я была у мужа в тюрьме. – Чувствую, как Андрей напрягается на слове “муж”, и начинаю поглаживать его выпуклую грудную мышцу ладонью. – Просила дать мне развод.

– А он что?

– Отказал. Более того, увидел кольцо на пальце и рассвирепел. Сказал, что скоро выйдет по УДО и собирается вернуться ко мне. Сказал… – сглатываю, вспоминая его слова. – Сказал, что я буду или с ним, или мертвая, – произношу сиплым голосом. – Мне так страшно, Андрюш. Что, если он решит воплотить в жизнь свои угрозы?

– Тогда ему придется убить сначала меня, – цедит Борзый, а потом зарывается пальцами в мои волосы и начинает массировать кожу головы. Мои глаза закатываются от удовольствия. – Устала? Давай сегодня останемся дома. Я приготовлю тебе ванну. Сделаю массаж, в том числе внутренний, – я улыбаюсь, не открывая глаз.

– Я сына три дня почти не видела.

– Он подросток и наверняка рад такому раскладу. Решайся. Мне с утра надо поработать, а тебе поспать после ночного дежурства. А как проснешься, будем бездельничать, есть вкуснятину, заниматься сексом и расслабляться. Как тебе идея?

А как ее можно воспринимать? Конечно, все мое тело уже колотит от восторга. Я улыбаюсь, но не могу произнести ни слова, потому что волшебные пальцы Андрея творят магию, усыпляя мою бдительность и меня заодно.