(Не)счастье на мою голову

– Давай, моя девочка, – смягчаю тон, и она взлетает, словно по моей команде. Хотя я знаю, что это не она подстраивается под меня, а я – под нее.

Несколько жестких толчков, и я изливаюсь в нее. В глазах темнеет, все тело трясет, а сердце выскакивает из груди. А еще меня затапливает такими мощными чувствами, что, кажется, я сейчас взорвусь.

Заваливаюсь на кровать и тяну Тину к себе. Она прижимается к моему боку. Мы тяжело дышим, восстанавливая дыхание.

– Что это за собственнические замашки? – наконец спрашивает она, кончиками пальцев выводя узоры на моей влажной от пота груди.

– Не знаю. Может, мне недостаточно подтверждения, что ты меня любишь?

Тина поднимает голову и смотрит на меня.

– Правда недостаточно?

– Ты никогда первая не говоришь этого.

– Андрюш… – она облизывает губы, а я чувствую себя каким-то попрошайкой, и уже хочу свести все к шутке, но Тина произносит то, от чего по моему телу растекается тепло. – Я люблю тебя. Так, как никого никогда не любила.

Ее слова повисают в воздухе и звенят в моих ушах. Стиснув Тину в объятиях, крепко прижимаю к своему телу и целую в лоб.

– Я тоже люблю тебя. Больше всех на свете.

– Мы как два подростка, – слышу улыбку в ее голосе.

– По законам жанра я должен сейчас пообещать тебе вечность.

– А ты обещаешь?

– Конечно. Все, что захочешь, – снова целую в лоб.

Мы некоторое время лежим молча, тесно сплетаясь телами, а потом Тина внезапно спрашивает:

– Андрюш, а ты хочешь детей?

– А ты хочешь родить мне ребенка?

– Вообще-то нет, – отвечает она. – Просто, соглашаясь выйти за тебя, я об этом толком не думала. А сегодня меня осенило. Тебе же, наверное, рано или поздно захочется стать отцом. А я… не смогу подарить тебе ребенка.

– Почему?

– Ну мне не двадцать.

– И что? Некоторые и в пятьдесят рожают.

– Я не хочу ребенка, – она поднимает голову и серьезно смотрит на меня.

– Ну не хочешь, так не хочешь, – легко отвечаю я и заставляю ее снова положить голову мне на плечо. – Я никогда не хотел детей. В нашей семье достаточно малявок, нам хватит для забавы.

– Ты самый лучший, знаешь это? – выдыхает Тина.

– Еще бы. И я владею тобой, – добавляю, а она щипает меня за бок. – Ай! – вскрикиваю с притворством. Перекатываю Тину на спину и нависаю сверху. – Отдохнула? Продолжим, – добавляю и целую сладкие губы, а коленом уже раздвигаю подтянутые бедра.

Глава 43

Андрей

Наконец мы вернулись. Отпуск получился отпадный. Мы много купались, загорали. Я постоянно утаскивал Тину в нашу спальню, чтобы пошалить. Она каждый раз возмущалась, потому что все понимали, для чего мы уединяемся. А меня прет это ее смущение. Как будто женился не на взрослой женщине, а на молодой девчонке, которая краснеет при любом упоминании о сексе.

Прикусив губу, наблюдаю за тем, как Тина заваривает чай на своей кухне. Пашка уткнулся в телефон и быстро строчит там что-то. Я периодически ловлю взгляды своей жены и облизываюсь. Ну какая же она у меня!

Блядь, я женат!

До меня только сейчас долетает, что в моем паспорте стоит печать, а в сумке лежит свидетельство о браке. Охренеть просто! И Тина теперь не Ровинская, а Валентина Купатова. Огонь просто! От одной этой мысли тело обдает жаром.

Чувствую себя неандертальцем, дубина которого сработала правильно, потому что эта женщина теперь целиком и полностью моя!

– Нам надо съехаться, – произношу я, когда моя жена ставит на стол чай и тарелки. Она бросает на меня взгляд, а потом выставляет тарелку с блинчиками, купленными в ближайшей кулинарии. – Мы же теперь муж и жена, и не можем жить по отдельности.

– Точняк, – Паша щелкает пальцами и кладет телефон на стол. – Ты, мам, переезжай к Андрею, а я останусь здесь.

– Еще чего, – фыркает она, а я напрягаюсь.

Тина кладет себе в тарелку пару блинов и бросает на них свежую малину.

– Это еще почему? – хмурюсь я.

– Потому что я не оставлю Пашу одного. Андрей, ему всего шестнадцать. Ешь, пока не остыло.

Я кладу себе блины и поливаю их сгущенкой.

– Значит, надо купить квартиру побольше, – пожимаю одним плечом. – А еще лучше дом. И отправить Пашку на вождение. Пока что ему не дадут права категории В, но можно получить на мотоцикл.

Пашка расплывается в широкой улыбке, и его глаза начинают светиться. Я улыбаюсь уголком губ и приступаю к еде.

– Мотык – это круто! – восклицает Паша.

– Ага. Купим какой-нибудь офигенный, – киваю я.

– Никакого мотоцикла! – взвивается Тина, а Пашка тут же скисает. – И не надо мне тут покупать сына, ясно?

– Ты чего? – офигеваю я. – Никто никого не покупает. У нас и без подкупа нормальные отношения. Да, Паш?

– Угу, – с набитым ртом отзывается он и кивает.

– Я трезво рассуждаю, – продолжаю. – Если дом будет за городом – а так оно и будет, – Пашке нужно как-то добираться туда. Он же учится. К тому же, бассейн.

– Почему обязательно за городом?

– Возле Агаты с Матвеем оху… классный участок продается, – исправляюсь, а Пашка тихонько прыскает, но делает серьезное лицо, когда Тина обводит нас строгим взглядом.

– Мы не будем жить рядом с Агатой, – отрезает Тина.